Я незаметно ушел с семинара Срджи, чтобы встретиться с людьми, пытавшимися создавать протестные движения в Мексике. Пообщавшись с ними, я начал замечать, как его идеи отражаются в новом, цифровом измерении.
Когда я впервые встретил Альберто Эскорсиа, он показался мне человеком, слишком уставшим, даже чтобы чего-то бояться. Ему все время звонят в дверь и убегают, и из-за этого он не спит по ночам. В окно его спальни светят лазерной указкой. В сети ему постоянно угрожают убийством и шлют картинки, на которых его имя выкладывают пулями, — он получает тысячи таких угроз ежедневно, а его телефон вибрирует от уведомлений в режиме 24/7. Все это превратилось в настоящую психологическую пытку.
Однако Альберто не может уйти из Сети. Это его жизнь. Более того, Сеть для него — некое подобие религии. «Я воспринимаю интернет в метафизическом смысле, — говорит он мне, — как войну между любовью и страхом. А их я могу просчитать с помощью алгоритмов». В Альберто есть что-то не от мира сего. Он может месяцами изучать лингвистические закономерности тысяч публикаций в социальных сетях, чтобы увидеть связи между ними. Он делает вручную то, для чего другие прибегают к помощи машин.
Но почему-то в Мехико разговоры о божественном характере данных перестают казаться чем-то странным. В этом городе буквально все пронизано религией. Тусклый свет мерцает и преломляется в дымке горного воздуха и выхлопных газов, словно в витраже, миллионы паломников каждый год бредут мимо розовых кустов и безногих нищих, чтобы подняться над городом и помолиться у высоких стен базилики Божьей Матери Гваделупской. Иконы Иисуса в ней украшены настоящими волосами, и поначалу кажется, будто они там действительно растут. Священники предостерегают толпы прихожан от поклонения еще более популярному культу Святой Смерти, Матери Теней, Санта Му-эрте — покровительницы наркодилеров. В праздник Дня Мертвых, когда весь город облачается в маски с черепами, ее изображения с косой и глобусом можно увидеть буквально повсюду.
Альберто — большой поклонник Срджи Поповича. Лично он не был на его семинарах, но они с друзьями внимательно штудировали учебники Срджи, пока готовили собственные акции протеста, объединившись в своей ненависти к постоянному полицейскому насилию, стычкам наркодилеров и вбросам бюллетеней на выборах. А особенно — к подковерным сделкам, из- за которых возник ужасающий контраст между стеклянными витринами бутиков, высокими заборами роскошного района Поланко и беззубыми обнищавшими людьми, спавшими вповалку на барочных площадях города. Это был разрыв не столько между богатыми и бедными, сколько между эпохами.
