Славу, пусть и дурную, АИИ заработало на предвыборной кампании в США, но основная деятельность агентства была направлена против оппозиции внутри страны. В Санкт-Петербурге одна молодая и хрупкая на вид женщина, Людмила Савчук, проникла в АИИ уже в 2015 году с целью собрать достаточно улик, чтобы вынудить его прекратить работу. Впервые я столкнулся с ней в Европе, а затем в США во время ее долгой и одинокой борьбы против этой фабрики троллей.
История Людмилы напомнила мне о других активистах, которых я встречал, когда жил в России. Поскольку государство уничтожило множество общественных организаций, среди активистов встречаются представители самых разных профессий: журналисты, мелкие бизнесмены, сотрудники благотворительных фондов и так далее, — в отличие от западных стран, где активизм сам по себе может быть работой. Погуглив информацию о Людмиле, я заметил, что западным журналистам не так просто ее охарактеризовать: Людмилу называют то защитницей окружающей среды, то журналисткой, то интернет-активисткой или даже диссиденткой… И в определенном смысле все это верно.
«Забудьте все, что прочитали обо мне», — говорит Людмила в самом начале нашего разговора. Она расстроена тем, что некоторые журналисты называют ее «инсайдером» с фабрики троллей, хотя она изначально работала там «под прикрытием».
«Думаю, это словечко приносит больше кликов», — вздыхает она.
Слово «инсайдер» намекает, что Людмила изначально была одной из «них», то есть кремлевским троллем. Людмила уже научилась понимать, почему люди, прочитав о ней в Сети, отказываются пожимать ей руку; ей приходится снова и снова рассказывать свою историю.
В 2014 году она работала телерепортером в Пушкине, городе-спутнике Санкт-Петербурга, снимая сюжеты о чиновниках, планировавших незаконное строительство в природоохранных зонах. Вскоре она уже помогала организовывать митинги против незаконных застроек в парках, участвовала в местных выборах. И все чаще она замечала, как в интернете активистов обвиняют в том, что они — просто нанятые марионетки и бездельники. Тогда уже начали ходить слухи о фабрике троллей в пригороде Санкт-Петербурга, хотя никто не знал ни масштабов ее работы, ни конкретных целей. Многие считали, что на нее вообще не стоит обращать внимания. Ну и что, если вас троллят?
«Крутые» активисты считали, что отвечать на обвинения ниже их достоинства. Людмила же думала иначе. Оскорбления в адрес людей, которых она уважала, казались ей омерзительными.
