Не знает Иринка, как случилось, что ноги сами вынесли её на дорогу. А потом прыг-скок, бегом да вприпрыжку. Мимо ёлочек, мимо тополей — прямо на мамин участок. «Стой! Стой!» — тонко взвизгивает под ногами снег. Косички из-под шапки выбились, щеки раскраснелись, морозом нос пощипывает. Иринка согреет его варежкой и дальше бежит-торопится к серым, высоким домам. Вот они все ближе, ближе…
«Сначала к Олежке забегу, — решила Иринка, — он, кажется, в этом доме живёт. Третий этаж… На двери оранжевая табличка светится…»
Двери открыла, и правда, Олежкина бабушка. Она поспешно вытирала руки о фартук, и пахло от неё печёными пирожками. Олежка стоял рядом, с аппетитом уплетая румяную булочку. Цел и невредим!
— Ваша медсестра, мама моя, заболела и не придёт сегодня, — сказала Иринка.
— Вот беда! — всплеснула руками бабушка, и Олежка спрятался за неё, хмуро поглядывая на Иринку.
— Да не будут тебе банки ставить. Нет у меня их, смотри. — Иринка даже пустые карманы своего пальто вывернула. А Олежка как затянет:
— Ска-а-зку-у-хочу-у-у…
— Я расскажу тебе сказку, — говорит Иринка, — я много их знаю. Хочешь — про Хаврошечку?
— Пока суть да дело, — сказала бабушка, — можно чаю напиться, — и пригласила Иринку за стол. — И что это с мамой твоей стряслось? Как жалко. Хорошая она, добрая. В квартиру зайдёт, словно солнышко обогреет.
Булочки тёплые, вкусные, и чай земляникой пахнет… Попили чаю и за сказку принялись.
«Были у хозяйки три дочери. Старшая — Одноглазка, средняя — Двуглазка, а меньшая — Триглазка. Дочери только у ворот сидели, а Крошечка-Хаврошечка на них работала…», — начала Иринка.
Рассказала про Хаврошечку, потом про Дюймовочку.
Слушал, слушал Олежка и спрашивает:
— А гулять теперь можно?
— Нет, что ты, — говорит Иринка, — лечиться надо.
— Гу-лять, гуля-я-я-ять, — снова затянул Олежка. Растерялась Иринка. Сама того и гляди заплачет. Вышла из квартиры и даже забыла, к кому же теперь идти надо. Вдруг на лестнице котёнка увидела, с белой грудкой и чёрным пушистым хвостом. Да это же Мурзик! Вышагивает важно, как взрослый кот, и не хромает совсем. Погладила его Иринка и вспомнила про маленькую Таню. Но где она живёт?
— Кого ты ищешь? — спросила женщина, которая в коридоре мыла пол. — Танечку? Знаю-знаю. Живет она в другом подъезде, на самом последнем пятом этаже. Как по лестнице поднимешься — дверь направо.
Долго звонила Иринка в ту самую дверь. Наконец, она открылась, и навстречу ей вышла девочка в теплой цветастой пижаме.
