События аниме и происходящие вокруг события потихоньку состыковались, и пришло понимание того, что следует делать. Авто остановилось возле ворот в скале. На огромном стальном массиве в центре красной краской была нарисована половинка кленового листа и надпись: «God in his heaven — all right in the world.» Эту странную композицию посередине расколола щель открывающихся ворот.
Полумрак тоннеля освещали редкие лампы дневного света, закрытые оранжевым стеклом. В этом неверном свете девушка уверенно припарковала разбитую машину на фиксаторе платформы. Как только авто было зафиксировано, платформа тронулась. Расслабленно откинувшись на спинку водительского сидения, она достала из сумочки зеркало, косметичку и маленькую книжечку с эмблемой NERV на обложке. Забрав у меня бумажку с допуском, капитанша выдала мне эту брошюрку и с величественным видом села поправлять макияж, будто ничего не случилось. Долгий спуск по тоннелю закончился в огромной пещере, залитой золотистым светом. Геофронт впечатлил, но особо в памяти не отложился: слишком много переживаний и потрясений, мозг устал, перегруженный огромным количеством событий. Забег по извилистым тоннелям штаб-квартиры тоже выпал из памяти: разбираться в этой мешанине путей и коридоров я буду потом, в свободное время. Главной проблемой была предстоящая встреча с Гендо и бой. Акаги Рицуко вышла из лифта прямо перед нами, когда Мисато в очередной раз крутила план в руках и материлась на немецком: к тому моменту нецензурные идиомы японского уже иссякли. К её чести она делала это тихо, но если немножко постараться, то я мог расслышать её бормотание. Блондинка взяла меня за руку и повела в лифт, крикнув капитанше: «Кацураги, ты вечно опаздываешь!» Пристально посмотрев на меня, как инсектолог, открывший новый вид вшей, учёная сказала: «Так вот ты какой, Третье Дитя? И правда похож…». После чего некоторое время молча смотрела в стену лифта. Кацураги краснела, изображая смущение, а я молчал. Мне предстоял разговор с человеком, которого я, тот кто был Сергеем Гурьевым, и тот, кто стал Синдзи Икари, ненавидел. Тогда я ещё не догадывался, насколько эта ненависть станет всеобъемлющей, и сколько глупых поступков я совершу, руководствуясь этой глупой эмоцией.
Рицуко шла быстро, уверенно выбирая дорогу. Было видно, что эти коридоры ей хорошо знакомы. Короткая поездка на зодиаке, надрывно визжащем мотором в розовой жиже, и мы вышли из лодки на причал возле дверей в огромной стене. Доктор Акаги провела картой, висевшей у нее на груди, по считывателю и ввела код на замке, после чего двери открылись. Мы зашли внутрь, в давящую темноту. Помещение было огромным, а в центре ощущалась спящая мощь, настолько всеобъемлющая, что у меня задрожали колени. Свет резко зажёгся, являя мне огромную голову Евы-01, погружённую по плечи в ту розовую жижу, по которой мы сюда доплыли. Под самым потолком ангара зажёгся свет, очертив за бронестеклом фигуру Главнокомандующего Специального Института NERV Икари Гендо.
