— Теперь понимаешь сын, зачем я позвал тебя?
Мисато попыталась выразить свое удивление:
— Но ведь его не обучали! Он не сможет!
— Ему нужно будет просто сидеть внутри, а Ева-01 всё сделает за него. — чёрт, я не хочу туда лезть!
— А если я не хочу пилотировать, отец?
— Синдзи, ты последняя надежда человечества! Ты должен пилотировать робота. Наверное, если сейчас я откажусь, то он заставит это делать Аянами, я брошусь к ней на помощь, и всё будет так, как я уже видел. Нет, я не хочу так.
— Хорошо, отец. Я буду пилотировать Еву, но лишь при одном условии: Аянами Рей никогда больше не сядет в кресло пилота.
— Сомневаюсь, что она согласится, но ты попытайся. — у меня возникло чувство, будто я чего-то не знаю.
Уже знакомые внутренности капсулы давили, против моей воли вызывая ужасную картину искалеченной девушки. О боги, я не хочу после первого запуска Евы стать инвалидом! Мне на голову нацепили какую-то хрень в виде кошачьих ушек с умным названием «нейроинтерфейс», пристегнули к ложементу, а потом через динамик полились доклады с мостика, в которых я ничего не понимал. Затем капсулу стала наполнять та самая странная жидкость. Как только она поднялась до уровня моих пяток, в голове зазвенел голос Акаги:
— Синдзи, Синдзи, ты меня слышишь?
— Я вас слышу, можно чуть потише? Что это за жидкость?
— Это LCL, ею можно дышать. Не бойся, когда она заполнит твои лёгкие, ты не утонешь.
Резонное замечание, учитывая то, что она поднялась уже под подбородок за время столь короткого диалога. Выдохнув, я опустил лицо под поверхность, стараясь вдохнуть поглубже эту обжигающую жидкость. Вкус крови заполонил рот, лёгкие пару раз конвульсивно дернулись, и всё прекратилось. Мостик, после долгих совещаний, наконец принял решение о возможности продолжения синхронизации, после чего Рицуко задала последний вопрос:
— Синдзи, ты готов? — не знаю, что там меня ждет, а потому готов.
— Да, я готов.
— Хорошо, — голос девушки потеплел, — начать синхронизацию!
Внутренняя поверхность контактной капсулы пошла волнами, задрожала, размываемая монохромными узорами, а потом на мой разум свалились тысячи воспоминаний, прожитых за десятки лет.
Чёрт, ну и сон же мне приснился, подумал я. Вот ведь чёртова школа: мне перед ней ещё в прошлой жизни кошмары снились… Ладно, повалялись и хватит: нужно открывать глаза. Наверняка Аянами сейчас моется в душе: а что ей еще делать после того, как я её вчера немного испачкал. Улыбнувшись своим мыслям, я открыл глаза и понял, что проснулся совсем не в том месте, где засыпал: над головой был безликий потолок больничной палаты, так похожей на ту, в которой я очнулся после первого боя с Ангелом в этом мире. Аппарат что-то возмущенно пискнул, по телу пробежал холодок и я погрузился во тьму.
