— Извините, а что это за существо? — спросил я, указывая на искорёженную фигуру.
— Мы называем их Ангелами. Первый из них, Адам, и был истинной причиной Второго Удара. НЕРВ был создан для того, чтобы не допустить Третьего Удара.
— Тогда почему пострадала эта синеволосая девочка, Аянами, и как это всё связано с моим отцом?
— Его работа очень важна для всего человечества: он Главнокомандующий NERV.
— Но зачем ему такой, как я? Ведь он бросил меня ещё в детстве…
— Знаешь, я тоже была не очень дружна со своим отцом, но потом поняла, насколько ошибалась. Не переживай, скорее всего, он просто соскучился.
— Извините, если задел вас… Так что случилось с Рей? Почему её раненую отправили в бой?
— Она вызвалась добровольцем чтобы спасти твою жизнь, хоть и была ранена после неудачного эксперимента. — мне кажется, Кацураги мне врёт…
— Если она выживет, я обязательно поблагодарю её.
— Она этого не оценит: уж больно нелюдимая и странная девочка. Кстати, ты взял пропуск?
— Извините, но он остался в моем рюкзаке, а рюкзак сгорел в вагоне: лаз наружу был слишком узким.
— Это может стать проблемой.
— Извините, Мисато Кацураги…
— Для друзей просто Мисато, и перестань постоянно извиняться! Ладно, не кори себя, лучше сиди тихо: мне нужно кое-куда позвонить.
Оставшуюся до института дорогу девушка решала бюрократические проблемы, вызванные отсутствием у меня необходимых документов, но в конечном итоге когда мы прибыли, ворота уже были открыты, а пара нелюдимых охранников даже не шелохнулась, когда машина пронеслась мимо них внутрь комплекса.
Геофронт был просто шикарен: огромная каверна залитая солнечным светом, на дне которой рос лес, никогда не видевший большого мира. Пение птиц было настолько громким, что пробивалось через шум ветра и скрежет подъёмника. Аянами сразу же куда-то увезли на каталке, заверив нас, что раз она ещё дышит, то теперь ей уж точно ничего не угрожает, чем изрядно меня успокоили. Пережитые ужасы постепенно отходили на второй план, а мозг был занят новыми впечатлениями: буквально внеземные пейзажи завораживали, развеивая всякую тоску. Мисато тоже залюбовалась окружающими красотами на пару минут, а потом тихонько и даже торжественно произнесла: «Это Геофронт, последний ковчег человечества. Ковчег, который мы защищаем». Увидев это, я действительно поверил, что за такую красоту можно умереть.
Переходы внутри Штаб-Квартиры были совершенно одинаковыми: они различались лишь слабо флуоресцирующими красными цифрами с буквенным индексом, и температурой: чем ниже, тем было холоднее. В конце концов Мисато окончательно заблудилась, заведя нас в какой-то тупик с лифтовой шахтой. Растерянно вращая план-схему здания то туда, то сюда, она материлась на немецком, пытаясь понять в какую сторону нам двигаться в этом лабиринте из абсолютно одинаковых коридоров. Увлекшись этим интереснейшим занятием, девушка проморгала появление на сцене нового действующего лица. Вышедшая из лифта блондинка была одета лишь в халат и плотно обтягивающий её стройную фигуру купальный костюм на голое тело. Лицо новоприбывшей выражало совершенно космическое презрение ко всему, смешанное с негодованием. Не раздумывая, новоприбывшая отвесила некислую словесную плюху моей сопровождающей:
