В литературном клубе делились впечатлениями — само собой, загруженные домашкой японские дети прочитали еще меньше меня, но лиха беда начало! Дальше, по пути к математикам, в коридоре наткнулся на Ватанабэ-сенсей. Пришлось много извиняться и клясться вернуться в ее клуб, как только немного разгребу дела. На самом деле — как только разгребу проблему с Кохэку. За качественно "отыгранный" диалог получил бонус в виде письма Антона из СССР. Пацан-таки не заигнорил! Дома почитаем, а пока…
— Араки-сенсей, мне кажется, или здесь ровно в два раза больше заданий, чем вчера? — Спросил я коварно ухмыляющегося учителя.
— Именно так! Ровно в два! Как и ожидалось от столь одаренного ученика! — Включив дурака, похвалил он меня.
Делать нечего — не ругаться же с Араки-сенсеем на глазах у всех — поэтому сел и принялся за дело. Полтора часа на ответы и полчаса на проверку, и вот я свободен! Можно успеть заскочить домой нырнуть в бассейн — сегодня на улице жара. С бассейном я погорячился — не успел, залипнув в репортаж с похорон Нарухито. Никаких пышных церемоний — только Императорская семьи и самые приближенные. Само собой, никаких кадров с нее, зато показали, как миллионы обитателей Токио провожают проезжающую по улицам похоронную процессию.
Песню сегодня практически доделали — завтра запишем, и можно сводить. Ребята бьют копытом — столько труда, а результатов никаких. Заверил, что "все будет, но не сразу" и отправился на уроки музыки.
Следующий день отличался — Хэруки присоединилась ко мне за обедом. Отпугивает потенциальных соперниц, надо полагать. Немного поговорили — с ней мы будем обедать через день, в остальное время она будет ходить в столовую с ребятами. Забота девушки была очень приятна. Антон оказался обычным девятиклассником из Омска — отец-шофер, мама — швея-мотористка. Ровесник любит играть в футбол и гулять с друзьями. Еще ему нравился совсем недавно, так сказать, разрешенный, в СССР рок. Увы, никаких "ништяков" отправить в Союз не выйдет — я планировал "перевести" и озвучить с прищепкой на носу несколько кассет с аниме и "заразить" им родину, но с этим придется подождать — кровавую гэбню еще никто не отменил. Ограничился обычным ответом "батя мой директор цеха на заводе, вот это вот все" и вложенным в конверт календариком с Гандамом — у меня как раз завалялся свежий, на грядущий 90-й год. После уроков отнес письмо в клуб "англичан" — Кохэку при виде меня отвела взгляд. Надо было поймать Ватанабе-сенсей в коридоре.
