— Баня?! Парилка?! Нет, ни за что в жизни! — сея в сплоченных экскурсионных рядах сумятицу, не ко времени запаниковал переводяга. Это не смотря на облачение, точно в тогу сенатскую, в высокое прорабское звание, невзирая на статус да на ускоренное, прополаскивающее мозги чище стирального порошку с тысячью двумястами оборотами образование. Стойко сохранились, видать, в памяти не самые удачные страницы жизненной биографии. — А ну как опять заявятся привырезаторы с секаторами, да, тьфу-тьфу-тьфу, Челумбей с неподъемными «веками» прикатит на телеге-давильне?!
— Отставить бояться! Стыдно должно быть. — Ухватил паникера под далеко не белу, после скромной-то душевой помытости, рученьку решившийся ветеран. — Паротерапия — наука точная. Ты, человече, ныне танцам с этикетами обученный, сию прописную истину как никто другой понимать должен.
— Совершенно верно, — подоспел на подмогу ученый имка, не просто подталкивая переводягу к поскрипывающей хибарке, но попутно действуя убеждением, — антидепрессанта приняли достаточно — теперь ничегошеньки патологического с многоградусного пару не станется.
Убедившись, к тому времени, что банька никак не осилит пропарить всех загоняемых, замшелый имка принялся регулировать движение:
— Куда, куда, а ну не напирай! Баня, чай, не гуттаперчевая. Болезных пущай во перву очередь, потом прочия неумытыя…
— Наоборот бы надо!
— А ты, как контузят, станешь дожидаться наоборотов для лечения? Осади, кому сказано?!
Тут ко времени хибарка скрипеть-кряхтеть перестала — то от придирчивого осмотра освободила помещение самая из компании до экскурсий прыткая экс-наложница.
— Хороша банька, и парок крепок — плохо, что одноместная, где ж развернуться-то? Подпорчу архитектуры, чего доброго. — Ответственно попыталась любительница банных процедур вставить в косяк дверку предбанника, играючи сорванную при выходе. — Разве что когда малехо похудею на овощах вашинских закусочных, может, тогда сподоблюсь… — Увлекла за собой, как водоворотом втянула, жаждущих попариться от не интересующего более предмета к уютному застолью.
— Вот это верно, истинно и правильно — пока подзакусите. А первопарильщикам — завезенных веничков, не каких-нибудь, а патентовано две недели опосля Троицы скомпонованных, с духмяном можжевелишным! — Замер в чувственном вдохе имка, даже глазки мечтательно закатил.
— Кехе-кехе, ох, ядренищные. Берегите, сильно не трепите — это как эстафет, да отмочить не поленитесь…
