— О! Чрезвычайно интересно! Ну, чем ни занимательное чтение?! Вот это я хвалю, от бездушии приветствую, искренне одобряю: не всякий поданный на ленч субъект столь предупредителен. — Глава будто в богатейшее выбором меню погрузился. Увлечено зачитываясь, принялся доводить до собравшихся данные по гемоглобину, кровяным тельцам, сахарку, фруктозе-лактозе, лейкоцитикам… — Винца, винца еще выпей, молодчинка.
— У-уф — собрание облегченно вздохнув, трогательно уставилось на заморское подношение, все более умиляясь по мере проникновенного ознакомления с нормами холестеринчика, глицеридиков…
— Умница, спору нет. — Закончив чтение, облизался глава. — Но все же с одним утверждением позвольте не согласиться.
— С темой лекции? — возомнил Хренайз, самообольщаясь, что научные, судя по пытливым манерам поведения, оппоненты ввязываются в диспут.
— Нет, с утверждением справки — «вполне нормален». Таковым вы могли бы считаться в жапанской, допустим, среде, где на каждом бамбуковом углу царит культ камикадзе. Ну да нам-то что? Отчаянное безумство не заразно, на текущий момент это — определяющий фактор. А то, как вы дареными хряксами распорядились да после вопиющего тьмотатства над финансами вознамерились поучать цивилизованную общественность выездными лекциями… Что ж, отважные сумасброды с непрестанным выбросом адреналина — мне по вкусу! — Глава не удержался, чтобы вновь ни облизнуться.
— И нам, и нам по вкусу! — Восхищенно причмокивая, прочее сборище потянулось к Хренайзу. А тот подобно не изучаемому нынче в школе, запертому в острог Чернышевскому, даже не разумел «что делать?», более того, что и подумать, тоже не знал. С одной стороны, от низменно чтимого собрания веяло родным, близким, словно дома в прокопченных стенах, под такими же неосвещенными, энергосберегающими сводами оказался, а с другой — отношение к его нескромной персоне столь, казалось бы, родственных, схожих с ним по сути особей начинало настораживать, даже не на шутку беспокоить.
— Да нормальный я! Свой, паны-товарищи, господа-братья, с потрохами свой! Не по моей вине промашка с хряксами вышла — то Хренебень внове наколобродил, смуту замутил. Вот уж точно, больным на голову уродиться требуется, чтобы разобраться в художествах самодура. Но даже при стесненных обстоятельствах неусыпными стараниями малую толику хряксиков заныкать удалось! Вот, пожалуйста! — В знак вещественного доказательства лояльной непричастности к финансовому прогару потряс перед алчущими лицами, с каждой минутой все явственней начинающими походить на песьи морды, подтянувшихся поближе пэров увесистой пачкой купюр. На что те, невольно воротя носы, лишь морщились, обострившимся нюхом безошибочно определяя недоброкачественность «пиджин» продукции.
