Остальные группы жили в прикаспийских и причерноморских степях. Здесь условия кочевания были почти те же, что и в Азии: большая жара и выгорание травы в южных частях степей в летние месяцы вынуждали половцев откочевывать на это время на север, к границе лесостепи или в предгорья. В зимние месяцы, наоборот, морозы и обильные снега на севере вынуждали кочевников держаться южных пределов степей. Об этих перекочевках половцев сообщают нам современники. Арабский историк Ибн аль-Атир, описывая половцев эпохи татарского нашествия, определенно говорит о двух различных областях пастбищ в земле Кыпчак: «Это земля, обильная пастбищами зимою и летом; есть в ней места прохладные летом со множеством пастбищ и [есть в ней] места теплые зимою [также] со множеством пастбищ, то есть низменных мест на берегу моря». Плано Карпини, который видел татар в первые годы завоевания ими половецких степей и в тех же условиях кочевания, что и во времена половцев, пишет: «…все они (кочующие татары) зимою спускаются к морю, а летом по берегу этих самых рек (речь идет о Днепре, Доне, Волге и Яике) поднимаются в горы»[119] (очевидно, Карпаты, Приволжские возвышенности, Общий Сырт и Урал). Ан-Нувайри[120], живший в конце XIII и начале XIV века, говорит о половцах: «Это обитатели шатров, которые не живут в домах и не селятся в строениях, но проводят лето в одной земле, а зиму в другой».
Перейдем к обозрению отдельных половецких групп в каспийско-черноморских степях.
На границе Европы и Азии, вероятно, существовала небольшая, самостоятельная волжско-яицкая группа, занимавшая пространство между хазарским Саксином и Болгарским каганатом по Волге и Яику и кочевавшая от низовьев этих рек до Общего Сырта и Южного Урала. Мусульманские писатели, зная преимущественно лишь восточную часть половецкой земли, этой частью ее и ограничивали свои представления о протяженности всей территории половцев: Рашид ад-Дин[121], например, знал племя кыпчаков только «между страною ит-бараков (под которой подразумевают Волжскую Болгарию) и Яиком», где и находилось, по его словам, «летнее и зимнее кочевье кыпчаков». В действительности же это можно сказать, очевидно, лишь к волжско-яицкой группе. В «Юань-ши», китайской истории монгольских завоеваний, а также у Рашид ад-Дина рассказывается о том, как татары в 1237 году в приволжских степях разбили половецкого хана Бачмана и как этот хан тщетно пытался спастись от татар на «морском острове», то есть на одном из островов волжской дельты. Это известие, следовательно, также относится к волжско-яицкой группе половцев. К половцам этой же группы относится приводимое выше место русской летописи о кочевании половцев «по низу», то есть по Нижнему Поволжью, откуда в 1229 году они «взбегоша» перед татарами, а также упоминавшееся известие Ахмеда Тусского о набегах «кыпчакских орд» на саксинцев и, наконец, — воспоминание Аль-Омари о том, что до татар летовища «царей Турана» (в которых надо видеть половцев) были у Уральских гор
