Слезы потекли по его морщинистому лицу. Он стал вытирать их грязной рукой.
— Не плачь, кардаш, слезы еще никого не спасли от голодной смерти, — сказал азербайджанец.
— Горькая наша жизнь, кардаш, — произнес Маншалла.
— Если ты добрый человек, брат, есть один выход, — тихим голосом нерешительно проговорил второй азербайджанец. При этом он боязливо оглянулся по сторонам.
— Вряд ли для меня есть какой-нибудь выход, — ответил на это Маншалла.
Хотя он понял, на что намекает его собеседник, но старался выдать себя за человека, который не догадывается, к чему тот ведет разговор.
— Есть место, где можно устроить жизнь, — с чуть заметной усмешкой сказал первый азербайджанец. А его товарищ дополнил:
— Там, на Севере.
— Это невозможно, кардаш, очень опасно. Если не наши, то русские все равно перебьют, — упавшим голосом сказал Маншалла.
— Это тебя не касается, брат. Если ты согласен, то мы можем взять тебя с собой.
— Чох сагул — большое спасибо, кардашлар.
...Через час в ущелье, что за селом, Маншалла встретился с одним человеком. Между ними происходила последняя беседа на иранской земле.
— Советы судят всех лиц, нелегально переходящих ирано-советскую границу, но вы не должны падать духом, — заявил неизвестный.
— Если они осудят на большой срок, то мне придется сгноить свои старые кости в лагерях НКВД.
— Дорогой Маншалла, не беспокойтесь. Согласно Уголовному кодексу Азербайджанской республики, вас осудят к небольшому сроку лишения свободы.
— Значит, я за это время должен изучить режим в советских тюрьмах и лагерях, — заявил недовольно Маншалла.
— Вы должны действовать на свободе. При освобождении из лагеря выбирайте себе местожительство.
— Теперь мне все понятно.
— Находясь в лагерях, завязывайте связи среди осужденных советских граждан. Они после освобождения из заключения помогут вам устроиться на работу.
— Как вы хорошо знаете условия в Советской России, — заметил Маншалла.
— Это наша профессия, — ответил неизвестный, польщенный похвалой.
* * *
Стояла глубокая южная ночь. Маншалла и азербайджанцы, с которыми он познакомился в чайхане, вышли из иранского села и направились к пограничной реке Аракс. Переправщик контрабандистов за небольшую плату согласился перебросить ночных путников на своей лодке.
Азербайджанцы больше всего боялись встречи с иранскими пограничниками. Мысли об осуждении в случае задержания и отправке в лагеря со строгим режимом не покидали их. Советских властей они не боялись. Азербайджанцы знали, что они и не первые, и не последние жители Ирана, переходящие границу в поисках лучших условий жизни в соседней стране. А вот о переживаниях их третьего спутника им ничего не было известно. Маншалла, наоборот, иранских пограничников не боялся, потому что они были предупреждены неизвестным лицом о предстоящем ночном переходе. А вот что будет, если откроют огонь с советской стороны?..
