— Интересное явление, товарищ Рамазанов.
— Какое?
— Никто из наших на эту могилу не ходит. Интересно, кто же проявляет заботу о нашем покойнике?
— Подождите, подождите, Чиэр, — сказал Рамазанов, открывая свою записную книжку, в которой находились фотокопии документов.
— Не Кумачом ли звали покойного?
— Откуда вы узнали об этом? — спросил удивленный Чиэр.
— Всему свой черед, друг, а пока нам надо кое-что поискать.
И они внимательно стали осматривать землю вокруг могилы Кумача, однако ничего подозрительного, кроме следов ног, не обнаружили.
Рамазанов определил, что следы оставил человек, носящий сапоги...
— Какие сапоги носит ваш сосед Урахов?
— Он никогда их не носил.
— Точно ли это, Чиэр?
— Я знаком с ним с момента его приезда в селение, часто бываю у него дома, но никогда не видел, чтобы он надевал сапоги.
— Нам нужно снять мерку следа, или, говоря языком юристов, нужно зафиксировать его отпечаток. Потом будем искать сапоги и их хозяина...
— А если он продал сапоги другому?
— Все равно мы должны найти их.
— Что будем делать со следами на могиле?
— Не трогать. И нужно организовать за могилой наблюдение.
Рамазанов вернулся в Темир-Хан-Шуру. Внутренняя интуиция подсказывала, что, возможно, существует какая-то связь между обнаруженными следами и изображениями в записной книжке Рустема. Но вдруг и Рустем не носит сапог, тогда что? Добрая половина дагестанцев ходит в сапогах. Поищи-ка иголку в стоге сена.
...Исследование отпечатков следов показало, что неизвестный, оставивший след сапог на могиле, носит обувь сорок второго размера. Судя по отпечаткам, сапоги еще новые, скорее всего военного покроя.
По рассказам соседей, Рустем тоже никогда не имел сапог. Кроме того, он носит обувь тридцать девятого размера.
«Что за заколдованный круг! — думал огорченный Рамазанов. — Однако сапоги надо искать, они приведут к их хозяину.»
Со слов сотрудника особого отдела ВЧК Темир-Хан-Шуринского гарнизона, в некоторых подразделениях перед демобилизацией красноармейцам выдавали новые сапоги. В числе военнослужащих, получивших сапоги, был и шеф-повар гарнизона, выехавший после демобилизации в Саратов.
В беседе с саратовскими чекистами шеф-повар рассказал, что выданные ему сапоги он обменял на женский платок. Темир-Хан-Шуринский торговец, имени которого он не знал, еле согласился с ним на такую сделку...
...Хозяин дома, где жил Рустем, в беседе с соседом высказал обиду на своего квартиранта, который недавно продал сапоги какому-то чистильщику обуви, а ему продать их в рассрочку отказался.
