— Если бы вы не были наивны, то не повторяли бы столь очевидные вещи. Впрочем, и здесь вы немного ошиблись. Я представляю автономную группу, поддерживающую действия Секретной Армейской Организации, более известной под аббревиатурой «САС», хотя и прямо не подчиненную ей, — отпив кофе, он добавил. — Мы не всегда поддерживаем действия САС и даже больше — мы осуждаем любые взрывы на территории Франции, — после этих слов он жестом предложил человеку, сидевшему рядом с ним, продолжить рассказ.
— Позвольте мне сыграть роль краткого рассказчика, — произнес, с заметным немецким акцентом сосед Жозефа. Это был сухопарый мужчина, среднего роста. Он был лет на десять старше предыдущего рассказчика. — Я — Франц Гоулд. Скажите, Мигель, верите ли вы в чудо?
— Вера в чудо — это одна из духовных потребностей человека. Верю ли я… по крайней мере, мне хотелось бы, — пожав плечами, произнес Массиньи.
— Вот и прекрасно, — поправив очки, произнес его собеседник. — Когда я был призван в армию, прямо перед наступлением Гитлера на Советский Союз, меня вскоре направили на остров Сааремаа, близ берегов Эстонии. Наше подразделение занималось патрулированием восточнобалтийских вод в целях охраны и, конечно же, поиска пилотов сбитых самолетов и экипажей, потопленных кораблей. Когда в сорок четвертом советские войска ударили по нам береговой артиллерией, авиацией, а их суда окружили нас с трех сторон, из шести катеров, вооруженных лишь пулеметами, уцелел лишь один. Когда мы, с огромным трудом, вырвались из окружений, из пятнадцати человек экипажа уцелел лишь я и один мой товарищ. Когда через несколько часов мой товарищ умер от полученных ран, мне пришлось самостоятельно попытаться взять курс на финский берег… Черт возьми, а ведь гольштинские ребята считали меня, баварца, сухопутной крысой, но они-то и не знали, что нет ничего сложнее, чем управлять ботом в верховьях Дуная, — усмехнувшись, он продолжил. — Тогда я мог мечтать лишь о быстрой смерти. Пытаясь удержать курс, я истекал кровью от пулеметных ранений и мог двигать лишь левой рукой. Навигационные приборы были повреждены во время еще первой авиационной атаки, а густой туман разрушил любые надежды. Когда я уже терял сознание от потерь крови, а топлива оставалось слишком мало, за правым бортом показался небольшой старый рыбацкий бот. Лишь сумасшедший мог поверить, что это парусное корыто может двигаться в мертвый штиль. После того, как человек, лицо которого было закрыто краями парусиновой шляпы, управлявший ботом, помахал мне рукой я, изменив курс, последовал за ним… Не прошло и часа, как я вышел из тумана, но бот куда-то исчез — словно растворился в воздухе. Следуя тем же курсом, вскоре я оказался в финских территориальных водах.
