Помимо традиционных угроз со стороны иностранных разведок и появившейся на рубеже веков принципиально новой для США угрозы в виде терроризма, включая так называемый исламский терроризм, американскими специалистами в настоящее время к числу одной из наиболее значимых для интересов национальной безопасности США относится так называемый кибершпионаж, о чем свидетельствует впервые представленный в 2008 году на этот счет доклад руководителей контрразведки законодательным органам страны. Поводом для этого послужило дело Донгфана Чунга, китайца по происхождению, инженера компании «Боинг». Расследование показало, что он и его предшественник, израильский агент Джонатан Поллард, сумели выкрасть у частных и государственных компаний США через сети компьютерных коммуникаций многие тысячи страниц секретной информации. Несмотря на то, что военная контрразведка США не имела прямого отношения к этим преступлениям, рекомендации расследований данных дел напрямую коснулись и военных. По данным американских спецслужб, так называемый промышленный шпионаж, к которому по формальным признакам относились в том числе и данные разоблачения, принес США ущерб, исчисляемый миллиардами долларов. Расследование также показало, что большинство кибератак было нацелено на министерство обороны США и связанные с ним компании военно-промышленного комплекса. Согласно оценкам контрразведывательного сообщества, большая часть попыток проникновения иностранных шпионов в секреты оборонного комплекса США относится к китайским разведслужбам, хотя якобы есть данные и о том, что к этому причастны и другие разведки, включая российскую [13, р. 295].
Руководство американской контрразведки полагает, что ее полномочия должны быть существенно расширены, поскольку данные явления представляют собой не что иное, как новую форму военного противоборства — кибервойну. Даже несмотря на то, что возможность так называемой крупномасштабной кибервойны все еще является предметом дискуссий, американское Разведсообщество приняло решение объединить свои усилия для противодействия так называемому кибершпионажу, якобы напрямую затрагивающему военный потенциал страны. Прямым поводом для этого послужили разоблачения WikiLeaks в 2010 году и обнародованная в 2013 году информация бывшего сотрудника ЦРУ и УНБ Эдварда Сноудена, которые свидетельствовали не только о причастности американских разведки и контрразведки к прямому выполнению своих задач, а именно прослушиванию переговоров, перехвату переписки и вскрытию шифров и кодов иностранных источников информации (посольств, военных атташатов, политических организаций, иностранных военных штабов и центров, командований всех уровней и т. п.), но также и американских граждан, правительственных и общественных организаций и институтов в самих США и аналогичных структур союзников Вашингтона по всему миру. Военно-политическое руководство США оперативно приняло меры с тем, чтобы каким-либо образом нейтрализовать новую угрозу, якобы направленную на подрыв интересов безопасности страны. В мае 2009 года президент США Б. Обама объявил американскую цифровую инфраструктуру «стратегическими национальными ресурсами» и издал новый проект, касающийся кибербезопасности, основанный на аналогичном плане 2008 года [14]. ФБР создало отдельное киберуправление, а также возглавило Национальную объединенную оперативную группу киберрасследований, включающую в себя все контрразведывательные структуры Разведывательного сообщества. Министерство обороны, подвергшееся критике в докладе Главного контрольно-финансового управления за «чрезмерно фрагментарный подход к решению вопросов кибербезопасности», в июне 2009 года создало отдельное Киберкомандование США, имеющее самое прямое отношение к американской военной контрразведке. Ровно через год в рамках контрразведывательных структур министерства обороны был образован так называемый архив разведывательных и контрразведывательных операций, использование которого якобы подняло на новый, более высокий уровень специальную работу.
