Я уже готов был сразу, бросив все на произвол судьбы, сесть в баркас да и умчаться с дедушкой в открытое море. Но дедушка, дождавшись своих помощников, отправил меня домой.
— Когда понадобится — позову, — сказал он.
Вернувшись домой, я увидел, что бабушка и мама уже проснулись.
— Что это тебе не спится, Даня? — удивилась мама.
— А я дедушке помогал.
И мне было так радостно оттого, что я, как настоящий рыбак, помогал дедушке. Я гордился тем, что не проспал восход солнца.
Но моя бабушка совсем иначе это расценивала:
— Ох, этот анафемский дед, ему уже не терпится, он посреди ночи ребенка будит! Сам, как оборотень, чуть подремлет да и спешит в море. И ребенка к этому беспокойному житью приучает. Ну я и отчитаю его за это; уж я намну ему чуб…
Мне стало жалко дедушку: ведь напрасно на него бабушка нападает. Я говорю:
— Да меня дедушка и не будил вовсе. Я сам проснулся. И сам весло к баркасу отнес.
— Вот так и поверю, что сам. Уж коли твой дедушка закурит трубку да начнет бродить, кашлять, то и мертвый может проснуться.
Я пришел к выводу, что бабушка не скоро замолчит, и, стараясь удивить ее чем-нибудь, сказал:
— А я, когда вырасту, тоже рыбаком буду.
Мама рассмеялась:
— А конюхом уже не хочешь?
Смеясь, она начала рассказывать бабушке про «лошадиных детей».
Но бабушка не выслушала ее до конца. Она, как видно, сама еще не наговорилась.
— Вот… вот… Если не конюх, то рыбак. Пускай уж он, старый башмак, коли за всю жизнь ничему другому не научился, заманивает ту рыбу. А тебе, внучек, не о том надо думать. Тебе учиться нужно, хорошо учиться, чтоб грамотным стать. И, когда вырастешь, большим человеком будешь. Самим директором, а то хотя бы заведующим каким.
Я невольно фыркнул. Ну и смешная у меня бабушка! У нее так и получается, что мой дедушка — такой великан! — маленький человек, а тот лысый директор из дома отдыха — большой!
— А ты не смейся, Данило, — накинулась на меня бабушка, — да послушай лучше, что старый человек говорит. Уж я знаю… уж я кое-что повидала на своем веку… я понимаю… Да ты хоть кушай побольше, а то уже ребра торчат из-под рубашки. Как же ты вырастешь? Или хочешь быть таким, как Фомка-пустомеля, которого и не видно из-под картуза?
Говоря так, бабушка поставила на стол розовые, пахучие и просто кипящие в масле пирожки, жареную ставриду.
— А ну-ка, придвинься поближе к столу да порадуй бабушку. Что ж, я напрасно пекла тебе да жарила?
И хотя я совсем не собирался стать похожим на кругленького директора, однако же пожадничал: съел, не успев опомниться, все пирожки, так как они очень вкусные были, и тут же принялся за рыбу.
