— Да ничего особенного, — съязвила я, присев на край лежанки. — Кроме того, что мы понесли колоссальные убытки из-за сбежавшего лкесы!
— Знаю.
— А если знал, так почему ничего не предпринял? Можно было снарядить погоню, что-то успели бы вернуть!
— Никто не знает, куда лкесу унесло, ночью ветер, говорят, менялся не раз.
— Конечно, лучше вообще не пытаться!
— Рахана, что ты от меня хочешь? — он устало посмотрел в мое лицо.
— Знаешь, уже ничего не хочу.
— Вот и оставь меня в покое тогда.
Осью бытия клянусь, как же мне иногда хочется его убить!
Все, достаточно! Я встала, уже было открыла рот, чтобы высказать Мулциберу все, что о нем думаю, вышвырнуть его вон — сначала арфу, чтобы все до единой струны полопались, следом никчемного мужа, но тут в комнату вбежала Ровена.
— Мамочка! — девочка обняла меня.
Как быстро она растет! Скоро станет девушкой. Но дочка все же еще ребенок, которому нужна семья. Я закрыла рот и прижала ее к себе. Какой-никакой, а все же отец. Если уж откровенно, бывают и хуже. У меня и такого не было. Только отчим, который распускал руки — во всех смыслах — и вынудил сбежать из дома. Может, он того и добивался, хотел избавиться от лишнего рта, не знаю.
— Я скучала по тебе, — заявила Ровена, отстранившись. — Ты ночевала в школе опять?
— Да, крошка, было много дел. — Я погладила ее по голове. Волосы темнеют. Скоро будут такие же черные, как мои. Она вообще похожа на меня. Тоже любит танцевать. И в ней тоже нет огня, одни желания. Но упорства не имеется, добиваться своего малышка умеет только хитростью.
— Мамочка, ты поставишь меня на танец во дворце? — льстиво улыбнулась дочь. — Я выучила все движения, вот смотри!
Она отступила назад и продемонстрировала — неплохо, кстати, поставленные па. Если позанимается еще, будет толк. На детских праздниках у демонов скоро вполне сможет солировать.
— Можно? — черные глаза с надеждой уставились в мое лицо.
На меня словно глянуло отражение меня самой из прошлого. Сколько раз я так смотрела на хозяев танцевальных групп! Сколько терпела, задыхаясь из-за того, что тяжелая туша навалилась сверху, раздвинув мои ноги в стороны. Все, что угодно, лишь бы выйти на сцену!
— Да, можно. — Я поцеловала ее в лоб, стараясь прогнать воспоминания. Мулцибер обожает в них тонуть, а мне ненавистна каждая мысль о прошлом. Слишком больно.
— Спасибо! — Ровена убежала.
— Она еще не готова, — муж укоризненно посмотрел на меня. — Ты балуешь ее. Так она никогда не научится добиваться желаемого трудом.
