— Я знаю про препараты, — сказал Грег. — Мне про них прочитали целую лекцию. Вот, например, это… — Он вытащил из кармана пластиковый пузырек и встряхнул его. Густая зеленая жидкость внутри прилипла к внутренним стенкам пузырька.
— Это дерьмовый заменитель крови, который выдают новичкам вроде тебя, не умеющим питаться самостоятельно, — взглянув на пузырек, заметила Алекс.
— Вкус у него довольно мерзкий, но, похоже, он свою роль выполняет. Кстати, а что это такое?
— Искусственная дрянь, что-то вроде детской смеси для вампиров. Но ты не сможешь жить на нем вечно. Тебе придется научиться питаться естественным путем.
— Эта часть меня совсем не привлекает, — поморщившись, сказал Грег.
— Не волнуйся, у тебя не возникнет проблем. Когда ты достаточно сильно проголодаешься, все получится само собой. А как насчет солазала? Тебе выдали достаточно? Мне не нужно беспокоиться на этот счет?
На лице Грега появилось озадаченное выражение.
— Ты про что? А, я понял. Такие маленькие белые пилюльки?
— Дерьмо. Когда ты в последний раз принимал солазал?
— Кажется, вчера.
Алекс вжала ногу в педаль тормоза, и «Ягуар» под возмущенные гудки других машин остановился прямо посреди дороги.
— Тебе кажется? Ты хотя бы представляешь, что произойдет, когда он перестанет действовать, а ты окажешься на солнце? Пуфф! Ты сгоришь точно так же, как Бобби Дэзлер. Да еще на моем сиденье цвета шампанского? — Алекс открыла бардачок и протянула Грегу упаковку с таблетками. — Прими прямо сейчас.
Машина снова сорвалась с места в тот момент, когда Грег забросил в рот таблетку.
— Запомни хорошенько: солазал нейтрализует чувствительность к свету и с этого момента является неотъемлемой частью твоей жизни. Ты должен принимать таблетки каждые двенадцать часов, иначе поджаришься на солнце.
— Похоже на отступление от традиций? — смущенно заметил Грег.
— Такие времена, малыш. Приходится идти с ними в ногу.
Кейт Готорн проснулась от того, что в комнату вошла ее мать.
— Вставай, юная леди. Нельзя валятся в постели весь день. Уже почти десять минут девятого, ты опоздаешь в школу.
Кейт застонала и поглубже зарылась под пуховое одеяло.
— Оставь меня в покое.
— Вот что бывает с теми, кто где-то болтается допоздна, — заявила мать.
Она раздвинула шторы и направилась к кровати, собираясь сдернуть с дочери одеяло. Кейт поморщилась, когда лучи бледного осеннего солнца упали ей на лицо. Боль была нестерпимой, Кейт попыталась отобрать у матери одеяло, но без сил повалилась на подушки, задыхаясь и почти ничего не видя.
