ИЗ БЕСЕДЫ АНЬЕС БЕРТЭН-СКАЙЕ С ПИТЕРОМ ГРИНУЭЕМ
…В большинстве моих фильмов есть несколько смысловых уровней. Так, в «Контракте» было желание раскрыть символику плодов, фруктов, изучить связи между высшими слоями общества и низшими, между миром господ и миром слуг. Большая часть тем исчезла, остались только жалкие следы, способные, я надеюсь, вызвать интерес, стимулировать воображение, будить чувства.
— Претерпела ли ваша режиссерская манера эволюцию в смысле большей подвижности камеры?
— Камера стала намного больше двигаться. У меня есть очень длинные планы, они могут длиться до пяти минут, как в «Контракте рисовальщика». Моя точка зрения субъективна, но я никогда не следую за персонажем в его передвижениях на площадке. Актеры, с которыми я работаю, это знают, большинство из них имеют большой опыт работы в театре. В условиях голливудского кино камера — рабыня актера, актер — король, перед которым камера постоянно делает реверансы; Моя манера связана с традицией английского театра. Я питаю интерес к положению человеческого тела на фоне ландшафта, к тому, насколько оно соответствует живописной традиции…
— Как по-вашему, кино есть нечто ненастоящее по определению, а обман — его неотъемлемое качество?
— Это искусство иллюзий, высшая степень обмана. Я хочу, чтобы зрители знали, что пока они смотрят картину, они включены в игру зрителя и режиссера, и правила этой игры весьма необычны. В моем представлении кино — это обширная область, в пределах которой я могу раскрывать различные идеи, и мне не нужно, чтобы оно было реальным и верно отражало мир. Напротив, это идеальное средство выражения.
— Многие моменты в ваших фильмах явно оправдывают сравнение с Набоковым: это и вкус к игре, и любовь к фотографии, и увлечение насекомыми…
— Мой отец был орнитологом, и мне хотелось пойти по его стопам, но найти в этой же области такой уголок, который был бы только моим. Отец страстно любил птиц, а я обратился к тому, что птицы ели. Так я заинтересовался энтомологией… И я больше люблю монтировать фильм, чем снимать, испытывая удовольствие, подобное тому, которое испытывает человек, когда рассматривает склянку с насекомыми и пытается определить их место в природе, чтобы выяснить, нет ли среди них нового вида.
— Как вы миритесь с тем, что вас сравнительно мало ценят в Англии?
— Действительно, странно, что люди по-настоящему интересующиеся моим творчеством, не говорят по-английски. Мое кино вызывает несравненно больший энтузиазм за рубежом.
