Отношение к Шукшину — не вопрос личного выбора, сводящийся к «нравится — не нравится»: это вопрос о том, какую русскость пропагандировать, то есть в какую сторону трансформировать русское массовое сознание. Одно дело — не препятствовать распространению произведений Шукшина (кроме совсем уж уродливых «До третьих петухов», разумеется) на общих основаниях, другое — совать его школьникам как образчик чего-то якобы хорошего. Полагаю, что в компактный багаж среднего образования можно (точнее, НУЖНО) поместить куда более ценные и более занимательные вещи, чем шукшинские колхозно-уголовные шедевры.
Василий Белов «Тяжесть креста».
Юрий Данилов «Василия Шукшина убили?»
Сергей Залыгин «Герой в кирзовых сапогах», предисловие к Собранию сочинений в пяти томах, «Венда», 1992.
Юрий Нагибин «Тьма в конце туннеля».
Марк Цыбульский «Высоцкий и Шукшин», газ. «Панорама», Лос-Анджелес, США, 11–18.02.1998 г.
Василий Шукшин «До третьих петухов».
Василий Шукшин «Нравственность есть Правда».
Василий Шукшин «Я пришёл дать вам волю».
Сайт shukshin.narod.ru
По мнению некоторых национально-озабоченных истинно русских людей Василий Шукшин умер не сам по себе, а был уморен — предположительно евреями или КГБ — за стремление снять почему-то особо нежелательный для некоторых фильм о Степане Разине. Про основание этой версии, можно почитать, к примеру, у Юрия Данилова, статья «Василия Шукшина убили?» (сайт culturavrn.ru):
«Вечером 1 октября 1974 года Шукшин вместе с другом и коллегой Георгием Бурковым сходили в баню, потом вернулись на теплоход „Дунай“. До глубокой ночи смотрели по телевизору хоккейный матч СССР — Канада. Затем разошлись по своим каютам.
Василий Шукшин из своей каюты больше не вышел. „Умер от сердечной недостаточности“, — сказали врачи. Георгий Бурков говорил: „Я думаю, они его убили. Кто они? Люди — людишки нашей системы, про кого он нередко писал. Ну, не крестьяне же, а городские прохиндеи… сволочи-чинуши…“
Главный патологоанатом Москвы, прилетевший для вскрытия, в анамнезе написал: „Сердечная недостаточность“. Но у вдовы Лидии Федосеевой-Шукшиной до сих пор хранятся кардиограммы кремлевских врачей, снятые за месяц до событий, которые показывают, что сердце писателя было здоровым.
Перед смертью Шукшин был у тещи в Ленинграде по издательским делам, и выглядел он прекрасно: свежий, красивый, молодой. „Тело его играло. Он не был усталым, погашенным“.
Вспоминает Александр Панкратов-Черный:
