Президент открывает новую верфь в Чесапике в понедельник, — небрежно сказал я. — Ты тоже идешь туда?
— Да, действительно, — сказала она. 'А ты тоже?'
"Может быть," сказал я с напряженным чувством. Я надеялся, что Джуди скажет, что она туда не пойдет.
"Почему ты идешь туда?" — спросил я, все еще пытаясь говорить непринужденно. «Я не думаю, что это тема для женского журнала».
— В этом ты прав, — сказала она. «Обычно нет. Но я все еще работаю над сериалом о сенаторе Аткинсе, понимаете? Я смотрю на его официальную жизнь каждую минуту с женской точки зрения».
Красиво, сказал я себе. Аккуратно и разумно и совершенно нормально. Я мысленно представил, как она выходила из коридора отеля Хилтон сразу после выстрела, убившего министра обороны.
Это был образ, который я не хотел вспоминать, а сопровождающая его мысль тревожила еще больше. Я посмотрел на Джуди, на ее свежий, очень американский взгляд, на сладость ее набухших грудей под купальным халатом. Мои руки невольно сжались в кулаки, когда я в гневе подумал о Сонёне. Благодаря ему стало возможным, что это восхитительное существо было убийцей.
— Что такое, Ник? — спросила она вдруг. Я и забыл, насколько острым было ее наблюдение. «Ты смотрел на меня так, как будто я была чем-то из другого мира, чем-то, чего ты никогда раньше не видел».
Я успокоил её улыбкой, но она была права. На мгновение я увидел ее как убийцу, а не как теплое, желанное создание, которое я знал.
Она подошла ко мне и встала передо мной. Платье разошлось ровно настолько, чтобы показать мне красивые, соблазнительные линии ее груди. Черт возьми, сказал я себе, если бы это была Джуди, я бы узнал вовремя, и мне было бы плохо из-за этого. Но сейчас она была самой желанной девушкой.
Я схватил ее и поцеловал, разделив ее губы своим языком. Моя рука скользнула под ее купальный халат, и она чуть не загорелась.
Она задохнулась и схватила меня за руку, крепко прижимая к своей груди. — О, Ник. .. — простонала она. 'Ой . ..Ник , Ник.
Я хотел пошевелить рукой, но она держала ее как зажим. Я ослабил большой палец и провел им по ее плоскому, гладкому соску. Она вскрикнула и высвободилась от меня, натягивая купальный халат.
"Ты должен уйти, Ник," сказала она дрожащим голосом. — Или подожди снаружи, пока я не оденусь. Ты слишком опасен, чтобы быть так близко.
Я спросил. — "Если все так плохо, чего ты ждешь? — Почему ты не честна с собой?
«У меня на это есть свои причины», — сказала она, крепко стиснув зубы, как я впервые увидел ее на С-47 после спасения.
