По словам Валентины Александровны, вдовы покойного писателя, Павел Петрович на Урмане вел подпольную работу под измененной фамилией. Произошло это потому, что писарь, выдавая ему справку, удостоверявшую его личность, допустил ошибку: подлинная фамилия Павла Петровича писалась не Бажов, а Ба́жев от слова «ба́жить» («Не ба́жи, себе не наворожи»). Писарь написал небрежно, расчленив букву «ж» на две — «х» и «е». Так получилась новая фамилия Бахеев. Против допущенной ошибки Павел Петрович не стал возражать.
После разгрома партизанских отрядов Павлу Петровичу пришлось скрываться в лесах и болотах. При содействии барабинских железнодорожников он добрался до Барнаула, где местные большевики помогли ему получить должность страхового агента в Змеиногорске и отправили его в Усть-Каменогорск, на стык двух губерний — Семипалатинской и Томской, разделенных Иртышом.
Явка у Павла Петровича была в домике Матрены Антоновны Рябовой, жившей в поселке Верхняя Пристань. Поселок входил в Бобровскую волость Томской губернии, а Павел Петрович уже знал, что работать ему придется в Семипалатинской губернии, в городе Усть-Каменогорске. Для подпольщика и страхового агента было удобно обслуживать сразу две губернии. Никому и в голову не могло прийти, что свободно разъезжающий по двум губерниям страховой агент ведет незаметную, но важную подпольную работу, а попутно страхует от пожаров имущество, посевы, скот, строения.
Внешность Бахеева в те трудные месяцы тоже сыграла свою роль. Он был очень невысок ростом, говорил вежливым голосом. Нет, никто из мужиков не мог бы заподозрить в нем опасного большевика, скорее он походил на мелкого чиновника или на бывшего священника.
В первый же день встречи с Павлом Петровичем Матрена Антоновна рассказала неожиданному гостю о кровавой трагедии, разыгравшейся в старой крепости, во время которой погиб ее сын Сергей Рябов, член Совдепа. Анненковцы зверски расправились с восставшими заключенными и продолжали выискивать тайных врагов колчаковской власти.
Павел Петрович прибыл в Усть-Каменогорск в июле девятнадцатого года и на нелегальном положении прожил до падения колчаковской власти 15 декабря, то есть почти пять месяцев. Он видел, как анненковцы расправлялись с «возможными» коммунистами. Расправа была короткая. Особо подозрительного человека тащили в Хмелев Лог, возле сопки за пристанью, и рубили шашками. Сосед Бахеева, грузчик пароходства, оглядываясь по сторонам, сказал однажды Павлу Петровичу:
