– Ни капельки. Иногда кажется, я могла бы делать это назло врагам, чтобы изводить их своими воплями.
– Неужели все так плохо?
– Не стоит проверять, – зачерпнув морской воды, я кивнула. – Лучше ты спой для меня.
Солей не заставил себя упрашивать. Погладив немного тонкие струны и вспомнив мелодию, он негромко запел. И хотя я не разобрала ни одного знакомого слова, песня тронула до глубины души.
Голос Солея перестал быть обычным звуком. Он жил сам по себе, вплетаясь в музыку, рисуя на воде видения и образы. Так что я понимала каждую строчку, несмотря на чужой язык. Безупречный тембр, безукоризненная чистота… Так в моих снах звучал когда-то Кейптаун…
Солей замолчал, позволяя последним тихим аккордам сорваться с кончиков пальцев.
– Где ты научился так петь?
– В гареме, – с ухмылкой ответил он.
– Хватит уже! – я толкнула его в плечо.
– Это правда. Конечно, петь я умел всегда, но больше всего упражнялся именно там.
– Что еще ты совершенствовал? – я надкусила сочный мягкий персик.
– Искусство вести беседы, есть, танцевать, любить… – он тоже принялся за спелые фрукты.
– Как ты туда попал?
– По собственной воле. Мне казалось, мир станет богаче, если получить тайные знания.
И, видя недоумение на моем лице, он пояснил:
– Там, откуда я родом, даже читать умеют не все. А уж разбираться в столовом этикете и подавно.
– То-то я смотрю, на твоей лодке все так изысканно, – хихикнула я.
– Верно, – он задумчиво поглядел на золотистый солнечный полукруг, погружающийся в море. – За два года, проведенных в гареме, я выучил множество бесполезных законов и правил, научился готовить восхитительные напитки, рисовать, танцевать, ездить верхом, но мой мир не стал красочней. Глупо отрицать, что умение читать дает многое, но я понял: люди получают сакральные знания лишь для того, чтобы возвести стены повыше, сервировать стол и просиживать за ним неделями, набивая брюхо изысканными яствами, пьянея от лени и вина. А когда однажды они состарятся, то станут вспоминать, как славно проходила их жизнь, сколько секретов было открыто, как много путей простиралось перед ними, да так и осталось дорогами в никуда.
– И ты ушел из гарема, когда открыл правду?
Солей кивнул:
– Нарочитая, искусственная красота не всегда делает мир лучше. Стоит забыть о ней, и ты станешь свободным. Мне хотелось увидеть то, о чем я читал, ощутить кожей ветер легендарных штормовых мысов, готовить на огне морскую рыбу, построить дом из бамбука.
– Он, кстати, мог бы быть и прочнее… – я в шутку постучала пальцами по деревянному борту лодки.
