Ее взгляд тверд, и в глазах или в изгибе губ нет ничего, что подразумевало бы иной смысл в ее словах. Но внезапно я ощущаю, будто она хватает нити, связывающие меня, и туго натягивает их, почти до разрыва.
– Я думаю, ты могла бы почитать мемуары, – предлагаю я, нарушая тишину.
Эллис смеется, и это совсем не та реакция, которую я ждала от девушки, относящейся к своим писательским привычкам – если верить Ханне Стрэтфорд – так серьезно, что она намеренно добивалась ареста в маленьком городке Миссисипи, чтобы просто посмотреть, как это происходит.
– Да, полагаю, что могла бы. Что посоветуешь?
Вопрос совсем не невинный. Эллис – писательница; она умеет выбирать слова. Она на что-то намекает. Она намекает на виновность.
Мой ответ звучит напряженно и неестественно:
– Боюсь, я не настолько хорошо разбираюсь в мемуарах убийц.
– Но твоя курсовая посвящена ведьмам Дэллоуэя, – говорит она. – Наверняка ты знаешь многое, в частности об этих убийствах. Ты и представить не можешь масштаб исследования, которое я собираюсь проделать, чтобы как можно точнее воссоздать на бумаге жизнь и смерть тех девушек.
Мой желудок превращается в камень. Я застываю, не донеся чай до губ, все оправдания замирают на языке…
Дело вовсе не в моих извинениях. Как бы я смогла объяснить, почему мое прошлое кажется мне переплетенным с их прошлым? Ту черную магию, что кусает меня за пятки, как бы быстро я ни бежала?
Она знает.
Она не может знать.
Но Эллис уже не смотрит на меня, она внимательно разглядывает полки с книгами.
– Это что такое?
Я оборачиваюсь, чтобы взглянуть. Какое-то мгновение мне кажется, что она указывает на открытку Алекс – но нет, она ниже.
– Карты таро.
Я перестала убирать их в тайник.
– Таро?
– С их помощью я читаю будущее. Гипотетически.
Темная бровь Эллис ползет вверх.
– Ты экстрасенс, Фелисити Морроу?
– Нет. Но в любом случае с ними забавно. На самом деле я не верю в… это все.
Впервые слова оставляют привкус фальши на моем языке. Может, потому, что даже воздух в комнате стал тяжелее с тех пор, когда вошла Эллис. По моей шее пробегают мурашки. Я ерзаю на стуле, и он – балансирующий на трех ножках на неровном полу – качается.
Эллис берет колоду и перебирает карты, останавливаясь на Смерти. Все так делают.
– Ты можешь прочитать мое будущее? – неожиданно спрашивает она.
– Прямо сейчас?
– Если только ты не хочешь дождаться ведьминого часа[10].
Двусмысленность сказанного заставляет меня вздрогнуть. Тем не менее какая-то часть меня хочет сказать «да», просто эстетики ради. Другая же часть хочет категорически отказаться – потому что это похоже на ход в шахматной партии, на игру, в которой я не знаю правил.
