Мое терпение кончилось. Нравится это Роксане или нет, но ее последнее «да» и будет окончательным выбором.
Работать с Фредом всегда увлекательно, и на какое-то время я и думать забыла о вчерашнем приключении. Однако, как только я вышла из его мастерской, мой ум автоматически переключился в режим воспоминаний.
После нашего первого раунда — бурного, страстного, отчаянного, но такого сладкого — мы долго лежали в постели, с наслаждением лаская друг друга. Я и сейчас чувствовала прикосновения его щетины к своей коже, когда он исследовал ртом каждый сантиметр моего тела. На некоторых местах даже остались красные пятна, но я не возражала. Меня бросило в жар при воспоминании о том, каким он был внимательным и нежным. И он, в свою очередь, тоже позволил мне трогать и целовать его, где захочу.
Я вышла из его номера не раньше часа ночи. Калеб настаивал на том, чтобы вызвать такси, но это было глупо — я жила в нескольких минутах ходьбы.
Несмотря на то что в моих мыслях царил хаос, я была выжата как лимон, поэтому заснула, едва голова коснулась подушки. Однако утром, когда зазвонил будильник, я чувствовала себя на удивление бодрой и свежей, хотя спала только четыре с половиной часа. Я даже умудрилась сходить на пробежку.
Но было что-то, что не давало мне покоя ни вчера, ни сегодня утром. Наши отношения не были похожи на короткую, необременительную случайную связь. Да если честно, наша ночь в О’Хара тоже не была на нее похожа.
Чувство полного растворения в Калебе, его власть надо мной, то, что окружающий мир переставал существовать, когда мы были вместе, не могли не тревожить. Мне мог начать нравиться человек, которым он становился в эти минуты. Он был великолепным любовником: диким, грубым, жестким — и нежным, внимательным, щедрым одновременно.
Слишком много достоинств для одного мужчины.
Правда заключалась в том, что в постели с ним и я становилась другой. Секс с Ником был отличным, но всегда по одному сценарию: недолгие предварительные ласки, потом собственно акт — и спать. Не помню, чтобы мы с ним когда-нибудь вот так часами катались по постели или чтобы я хотела сделать так, чтобы он стонал в моих объятиях, как Калеб.
И меня мучал вопрос: интересно, а Калеб со всеми женщинами такой? Или наше взаимное желание доставить друг другу удовольствие было все-таки чем-то исключительным для обоих?
Наш обоюдный ненасытный голод казался мне опасным. Кроме того, у меня было еще одно затруднение: как я могу спать с ним, если разумной частью мозга отлично понимаю, что, раз он плохо относится к людям, значит, он плохой человек? У меня табу на общение с такими типами.
