Я злилась от голода, тем не менее сначала мне надо было попасть в первый класс на рейс домой, в Бостон. Я могла злиться сколько душе угодно, но поскольку я из тех, кто страдает от легкой клаустрофобии, то сидеть рядом с соседом, который во время полета снимает туфли и носки (мне всегда везет!), было бы для меня в миллион раз хуже, чем сейчас пострадать от голода. Я не могла рисковать. Пара чужих потных вонючих босых ног рядом со мной на протяжении четырех с половиной часов? Нет, такого я в нынешнем состоянии точно не переживу. Меня аж передернуло, пока я решительной походкой направлялась к своей стойке на выходе на посадку.
Увидев небольшую группу людей, столпившихся под телевизионным экраном, я немного замедлила темп, пытаясь понять, что их так заинтересовало в сегодняшних новостях. Вид огромных клубов дыма, окутывающих огромную гору, вызвал мое любопытство, и я остановилась тоже.
За несколько секунд новости поведали мне, что в Исландии произошло извержение какого-то вулкана с труднопроизносимым названием и гигантское облако пепла, повисшее над Европой, вызвало там отмену авиарейсов, из-за чего начался хаос.
Мысль о том, что можно застрять в аэропорту на неопределенное количество часов, а то и дней, заставила меня еще раз вздрогнуть — теперь из сочувствия к бедным людям.
Я просто не представляла, как смогла бы справиться с таким испытанием после столь сложной последней недели. Вообще, я достаточно хладнокровная и собранная личность, однако в последнее время мои эмоции что-то разгулялись и рвались наружу, и меня это пугало. Я попросила у Вселенной прощения за эгоизм, но была от души благодарна, что не я сегодня не полечу домой, и продолжила свой путь к стойке. Перед ней никого не было, и мужчина в форме за стойкой уже начал приветливо мне улыбаться.
— Добрый вечер! Скажите, пожалуйста… Ой!
Я вскрикнула от боли, потому что в мое правое плечо довольно сильно ударила сумка с ноутбуком, принадлежащая какому-то здоровому парню, заставив меня отлететь в сторону. Этот здоровяк даже не заметил, что задел меня, когда влез впереди.
Грубиян!
— Я бы хотел место в первом классе, пожалуйста.
Голос у него был глубокий, сильный, рокочущий, с очень приятным акцентом, что, однако, нисколько не уменьшило мое раздражение от его наглого поступка.
— Конечно, сэр!
Человек за стойкой ответил таким флиртующим тоном, что, клянусь, будь я повыше, чтобы выглянуть из-за плеча верзилы, я увидела бы, как он хлопает ему ресничками.
