Оля осторожно, будто перед нею сейчас был мертвец, из рук которого нужно было выдернуть уже ненужную тому вещь, двумя пальцами взяла телефон. Челюсти разжались… Оля еще на секунду задержалась: серые глаза, небритость щеки, полные, в общем-то неприятные губы… Вот так опускаются мосты, сводя на мгновение вместе двух совершенно разных людей, чтобы потом навсегда их развести по разным берегам. К черту, к черту…
Она не помнила, как выскочила в окно. Наспех натянула туфли и выглянула из-за угла дома. Игорь стоял у калитки и громко, как всегда это делал, разговаривал по телефону:
— Значит, решили. Денег это много не заберет. Пока первый этап. Дальше посмотрим. Все давай. До созвона.
Он удивился, увидев, как она идет, проскальзывая под провисшей яблоневой веткой.
— Опа-на! А ты здесь откуда?
— А ты?
— Нет-нет, погоди. Тебе про дачу Санек слил? Он, да?
— Так это и был твой сюрпрайз?
Оля украдкой бросила взгляд на пустые окна веранды.
— Какой же это теперь сюрпрайз? Вот гад.
Игорь открыл дверцу. Садясь в машину, Оля еще раз посмотрела на окна веранды. И ей показалось, что она увидела лицо. Игорь завел машину. И Оля будто услышала грохот, услышала как тысяча книг, шелестя страницами, поднимая облака пыли, разлетелась по полу веранды.
Оля посмотрела в зеркало заднего вида. Поворот — и улица, на которой была дача актрисы Кмит, потерялась из виду. Они выехали на шоссе.
— Ты знаешь, чья это дача? Кто ее хозяин? — спросила она.
— Кто ее хозяин? — скривил губы Игорь. — Догадайся с пяти раз. Я ее хозяин.
Оля ткнула пальцем в экран телефона. Набрала фамилию Кмит.
— Нет, кто был ее хозяином?
— И кто?
— Инна Кмит. — Оля показала фото из «вики».
— Это кто?
— Одна известная актриса. Снималась в фильме «Она вас любит».
Оля пробежала глазами короткую статью про актрису. У нее не было сыновей. Только дочь. Что за фигня! Она посмотрела в окно, перед глазами мелькали деревья, сквозь них било солнце, рисуя своим проблесками фантастические узоры, стирающие и лес, и дорогу, и встречные машины. И теперь все недавнее казалось Оле каким-то странным обманом. И дача эта с трехэтажной верандой, и явление ее прошлого владельца, любителя коньяка и сигареты, сына актрисы Кмит, и книга про деревянные мосты, и рассказ про Олю, другую, идущую будто с другой стороны разведенного моста. Потому что все это как бы одновременно было и не было. Ведь любитель коньяка и сигареты не был сыном актрисы Кмит, и дача эта была не его дача, и книга оказалась фальшивкой, причем, двойной, потому что истории про Олю в ней не было. А была только пыль прошловековых букв. И даже то, что она оказалась на дачном участке, не зная о том, что его выкупил Игорь, это тоже выглядело какой-то неправдой, небылью, фальшью, шуткой вымороченной реальности.
