— Эй, манная каша! Ты откуда, из Воркуты или из Мурманска? — фыркнула, глядя на Костю, загорелая, будто шоколадная, девчонка с черными колечками мокрых волос, падавших ей на лоб, уши, даже на облупленный нос.
— Ехидина, — негромко, чтоб не слышала мама, отозвался Костя.
Конечно же эту деваху вовсе не интересовало, откуда он приехал. Имела она в виду то, что Костина кожа была белая, будто жил он не в южном городе у моря, а где-либо в тайге.
А где загорать? Возле пианино, за которое тебя с утра усаживают играть, потом — английский язык. И учебники, учебники, учебники…
Бодаясь лохматой головой, — руки были заняты брикетиками мороженого, — из толпы вынырнул мальчишка. Костя сразу узнал того, кто удирал в море от спасателей — невозможно было не узнать его рыжие, просто огненные вихри.
Он подошел к девочке и протянул ей пломбир. Значит, с ним была она, эта ехидина с облупленным носом, которую Костя издали принял за мальчишку. Развернув брикет и еще не донеся его до рта, девчонка высунула розовый язык и, прикрыв от удовольствия глаза, лизнула пломбир.
Костя почувствовал, что жизнь могла бы стать прекрасной, если б и он почувствовал на пересохших губах и языке вкус сладкого, сладкого мороженого.
— Взял бы еще по одному брикету, — мечтательно проговорила девчонка.
— Перебьешься, — усмехнувшись, бросил рыжий.
— Тогда хочу воды с сиропом, — не унималась его спутница.
— Денег больше нет! — Рыжий для убедительности вывернул один, потом, переложив мороженое в другую руку, проделал то же с другим карманом своих потрепанных джинсов. Очевидно, джинсы эти были ему не только узки, но и коротки, поэтому штанины были не очень ровно отрезаны под самыми коленями, и по идее, превратились в шорты…
— Костик! Костик, — остановившись и встревоженно оглядываясь по сторонам, позвала Татьяна Петровна.
— Я здесь! — Костя протиснулся к ней через толпу.
— Так недолго и потеряться, — сразу успокоившись, заметила Татьяна Петровна. — Ты почему отстал?
— Киоск там… пломбир, — Костя не договорил, потому что мама взглянула на него с укоризной. Мороженое можно было есть дома, в «подогретом» виде. После чего оно в горло не лезло.
— Лучше водички попей, — предложила Татьяна Петровна и собралась раскрыть сумку.
— Не хочу! Спасибо, — буркнул Костя. Если б мама предложила холодную газировку, тогда другое дело. Но ведь она сейчас вытащит бутылку с нагревшейся кипяченой водой, которую всякий раз берет с собой, отправляясь на пляж. Не хватало только на глазах у «ехидины» пить эту водичку! Соску бы еще сверху прицепить. Вот была бы потеха!
