Всю следующую неделю Руфь не выходила из дому, не включала радио и не смотрела телевизор. От рекламы нигде не было спасения. «Шевелюра» гарантирует шевелюру! Не просто чуть больше волос! Не просто чуть меньше лысины! Те же волосы, что росли у вас когда-то! Волосы вашей ослепительной юности!»
К концу недели от «Шевелюры» пришел чек на тысячу долларов. Руфь изодрала бы его в мелкие клочки, но теперь у нее уже не было сомнений, что скоро и впрямь появится маленький, и это ее остановило.
— Вот она, наша доля от эликсирных барышей, — плакала она, размахивая чеком под самым носом у Сэма.
— Вполне приличная сумма, — отвечал довольный Сэм.
— Ты — невозможный человек. Да знаешь ли ты, сколько они заработали на этом деле?
— Меня не интересуют чужие заработки.
— Ну попадись мне только этот Чак Бредфорд, — сказала Руфь, скрипнув зубами, — уж я ему…
В дверь позвонили. Вошел Чак.
— Не надо, Руфь, — попросил Сэм, — боюсь, он этого не вынесет. Он похож на… — Сэм замялся, подбирая слова.
Чак и в самом деле выглядел ужасно. Вновь отросшие волосы жалко свисали на его замученное и осунувшееся лицо.
— …На паршивого побитого пса, — докончила вместо мужа Руфь. — Ну и нервы же у вас, Чак Бредфорд! Сначала вы нас обжулили, а теперь набрались наглости и заявились в гости?!
— Нервы? — простонал Чак. Он упал на стул и обхватил голову руками. — У меня больше нет нервов. Они полопались от перенапряжения. Сэм, со времени Нерона мир не знал таких ужасов.
— О чем вы толкуете? — подозрительно спросила Руфь.
— Не притворяйтесь! Вы были с ним заодно.
— В чем дело?
— Нечего, нечего, — сказал Чак, — вы меня впутали в эту историю, вы и выпутывайте.
— Неполадки с эликсиром? — спросил Сэм с еще более кротким, чем обычно, видом.
— Провалиться мне на этом месте, если это не так.
— Этого я опасался.
— В чем дело? — повторила Руфь. — Никогда мне ничего не рассказывают. Ваши волосы, Чак, в полном порядке.
— Да, мои-то волосы, черт бы их драл, в порядке, — простонал Чак. — Я рву их целыми прядями, а они отрастают заново. У всех, кто пил из бутылки Сэма, отросли волосы. Столько волос, сколько душе угодно. И ничего с ними не делается. Беда в другом.
— Ближе к делу, — потребовала Руфь, — выкладывайте, что там у вас?
— Мы не потеряли даром ни одной секунды, — продолжал Чак, не обращая на нее внимания, — через несколько часов производство закрутилось на полную катушку. Не дней, слышите, а часов! Упаковка, реклама — все шло как по маслу. А как раскупали этот эликсир! О, как его раскупали! В магазинах, аптеках, супермаркетах, в уличных киосках, у продавцов сосисок, всюду. Догадайтесь, чем же все кончилось?
