— Черта с два! — раздраженно заметила Руфь. — И как вам не противно притворяться?
— Простите, пожалуйста, мою жену, — попросил Сэм, — эпиграфика действует ей на нервы. Не знаю, почему этот предмет так ее раздражает?
— А я знаю, — сочувственно отозвалась Деби, — это удел всех мужчин с могучим интеллектом. Ваша жена вас не понимает.
— Это верно? — Сэм печально поглядел на жену. — Руфь, ты, правда, не понимаешь меня?
— Идиот несчастный! — ответила Руфь. — Эту особу прислали выведать твой секрет. И ее, и Чака эпиграфика интересует как прошлогодний снег. Посмотри на нее! Впрочем, нет, — тут же поправилась она, — не смотри! Лучше скажи ей, чтобы она отправлялась домой.
— Вы действительно пришли выведать мой секрет?
— Провалиться мне сквозь землю! Клянусь, положа руку на сердце, — отвечала Деби, возлагая руку на хорошо развитую часть своей фигуры, — можете отослать меня домой, если я хоть заикнусь об этой опечатке.
— Справедливо, — ответил Сэм, кидая удовлетворенный взгляд на жену. — Ну что ж, приступим.
— Приступим, — ответила Деби, придвигаясь еще ближе.
— Сэм, я не выдержу! — вскричала Руфь.
— Дорогая, ты иди спать, — ответил Сэм, — я же знаю, что тебе это неинтересно.
— Да-да, — сладко улыбнулась Деби, — идите спать. Мы справимся сами.
— Вы-то справитесь, — ответила Руфь и хлопнула дверью.
Следующий день был воскресным. Руфь поднялась поздно, с заплаканными глазами. Она приготовила одну чашечку кофе, сварила одно яйцо и поджарила один ломтик хлеба. Когда Сэм, жадно нюхая воздух, вошел в кухню, Руфь включила приемник на полную мощность и продолжала есть под оглушительный аккомпанемент утренних новостей.
— Послушай! — вдруг воскликнула Руфь, забыв обиду и схватив мужа за руку. В голосе диктора слышалось возбуждение.
— Что творится за ланолиновым занавесом? Что происходит с волосами, выращенными «Шевелюрой»? Почему здание «Шевелюры» окружено вооруженной охраной? Слушайте полный отчет в нашем вечернем выпуске… Молния! Только что трое лысых мужчин в серых фланелевых костюмах пытались линчевать манхэттенского парикмахера.
— Прекрасно! — злорадно сказала Руфь. — Пусть Чак Бредфорд знает — жуликов ждет расплата.
В дверь позвонили.
В комнату вломился воровато оглядывающийся Чак.
— Легок на помине, — с мягкой укоризной сказал Сэм.
— За мной гонятся!
— Рада слышать! — прокомментировала Руфь. — Веревка за мой счет.
— Врезать пучком травы? — спросил Чак без особой надежды в голосе.
— Если угодно, но это вам не поможет, — ответил Сэм и вышел.
