Выбрав удобное место – уютную площадку на гребне скалы, окруженную, как амфитеатром, отвесными камнями, Пол сбросил с плеч дорожный ранец. Развязав тесемки, он отодвинул в сторону надувные складки вельватина. При этом на лице его появилось то же благоговейное выражение, какое он видел у своих самых преданных почитателей.
Пол почтительно прикоснулся к выбеленному солнцем черепу и нескольким костным фрагментам – двум ребрам, локтевой кости и расколотому бедру – эту реликвию фримены хранили много лет после захвата Арракина Харконненами. Это были священные останки герцога Лето Атрейдеса.
В этих костях не было ничего от живого, теплого – во плоти и крови – мудрого отца Пола, но это был важный символ. Пол осознавал ценность и необходимость символов.
– Эта гробница давно изжила себя.
– Я уже давно воздвигла усыпальницу благородного герцога в своем сердце, – сказала Джессика, – но было бы хорошо упокоить его останки.
Опустившись на колени рядом с Полом, Чани принялась расчищать место от крупных камней, часть которых уже подернулась пятнами лишайника.
– Это место надо сохранить в тайне, Усул. Нельзя оставлять здесь памятных знаков и ставить указатели. Надо защитить место упокоения твоего отца.
– Толпу не удержишь никакими силами, – недовольным тоном отозвалась Джессика. – Что бы мы ни делали, праздные туристы протопчут сюда дорожку. Это будет цирк с гидами, наряженными в бутафорские фрименские одежды. Торговцы сувенирами будут на всех углах продавать осколки костей, утверждая, что это части костей Лето.
Чани бросила на Пола обеспокоенный взгляд, исполненный обычного благоговения.
– Усул, ты предвидел это? – Здесь, вдали от толпы, она называла его именем, данным Полу в ситче.
– Это предсказывает история, и уже не в первый раз, – ответила за сына Джессика.
– Для этого надо создать подходящую легенду, – сурово произнесла Алия, обращаясь к матери. – Бинэ Гессерит рассчитывал так использовать брата в своих целях. Теперь он сам творит легенду, следуя собственной цели.
Пол уже давно взвесил все за и против. Некоторые паломники явятся сюда по зову своих преданных сердец, другие же придут только для того, чтобы потом похвастать своим паломничеством. Но в любом случае пилигримы придут, это неизбежно, и было бы чистым безумием пытаться их остановить, поэтому придется искать иное решение.
– Мои федайкины установят здесь круглосуточную стражу. Никто не посмеет осквернить эту священную гробницу.
