Фрау Волле и тайна бумажных зонтиков | страница 21

Мне очень хотелось спросить, кто это – «все», но фрау Волькенштайн пронзила меня взглядом своих янтарно-жёлтых глаз.

– А теперь пора спать, Мерле Нойман! На меня сразу навалилась свинцовая усталость, и глаза сами собой закрылись. Я зажала в руке записку Себастиана, услышала, как захлопнулась дверь, а потом заснула.

Мы с Морицем проснулись одновременно. И одновременно откинули одеяла. Мерцающий луч света протянулся по полу.

Мы повернули головы и посмотрели на дверь.

Белая дверь с расписанием уроков и всякими наклейками исчезла. Теперь мы увидели чёрную, украшенную витиеватой резьбой. Драконьи головы, змеиные хвосты, птичьи гнёзда в листве, орлы на горных вершинах, гирлянды вьющихся роз и плюща.

– Табличка! – прошептал Мориц. – Видишь?

Он указал пальцем на золочёную табличку на двери сверху.

На ней было написано: «БЕДОКУРИЯ».

Сквозь щели проникал тёплый, мерцающий свет – казалось, вся дверь обрамлена светом.

Вот уж не думала, что Бедокурия снова нам откроется!

Наоборот, я старалась убедить себя, что всё это был лишь сон.

Что клыкастые тролли и лис Серебур нам просто приснились. И комната потерянных игрушек, где полки доверху заполнены игрушками, тоже. Все эти кукольные домики, жестяные барабаны, оловянные солдатики, световые мечи, игрушечные часы и машинки для выдувания мыльных пузырей. Нам ведь просто приснилось, что клыкастые тролли хотели заколдовать нас, накормив шоколадом, что Мориц едва не превратился в тролля и что мы в самую последнюю секунду добрались до спасительной двери – волшебной двери чёрного магазина фрау Волькенштайн, через которую вернулись в реальный мир.

Конечно, это был сон, пыталась я убедить себя до самой последней минуты. Никаких клыкастых троллей на самом деле нет. Они живут лишь в сказках. В Бедокурии. В Бедокурии, которую папа придумал для нас с Морицем. Но как тогда их следы появились на пыльной поверхности папиного письменного стола?

– Всему есть объяснение, – говорила мама. – Если встречаешь что-нибудь необычное, попробуй зажмуриться, а потом снова открыть глаза, и всё встанет на свои места.

Я так и сделала: зажмурилась, а потом открыла глаза.

И опять увидела чёрную дверь. Драконьи головы кивали мне. Золочёная табличка поблёскивала в темноте.

«БЕДОКУРИЯ» – прочитала я.

Держась за руки, мы стояли перед дверью в Бедокурию. Сердце Морица билось так сильно, что даже в руку отдавало – до самых кончиков пальцев. Я чувствовала эти удары, а ещё чувствовала, что боюсь и что у меня волоски на руках встают дыбом, а по спине бежит холодок.