Одной из них была мать Нормы Джин. Косметика на лице размазалась, вуаль стала влажной и липкой, в глазах у Глэдис стояли слезы, а взгляд ее был расфокусирован, точно две миниатюрные рыбки уплывали прочь друг от друга. Натянуто улыбаясь, Глэдис что-то шептала себе под нос. Она скользила взглядом по Норме Джин, но, казалось, не видела ее. Затем побрела куда-то, нетвердо ступая на высоченных каблуках. Норма Джин заметила двух мужчин, стоявших порознь, они не сводили с Глэдис глаз. Один из них вопросительно свистнул ей вслед. Все это напоминало на внезапное начало танца в мюзикле с Фредом Астером и Джинджер Роджерс – за тем исключением, что музыка так и не грянула, и Глэдис, похоже, не замечала того мужчину, и он тут же потерял к ней всякий интерес, развернулся, зевнул и зашагал в другую сторону. Второй, рассеянно почесывая мошонку, точно был на улице один и никто его не видел, двинулся в противоположном направлении.
Зацокали копыта! Вскинув изумленный взгляд, Норма Джин увидела человека в форме. Он сидел верхом на высокой, красивой, пучеглазой гнедой лошади и, щурясь, смотрел на нее сверху вниз.
– Девочка, где твоя мама? Ты же здесь не одна, нет?
Оробевшая Норма Джин лишь отрицательно помотала головой – нет, не одна. И бросилась вдогонку за Глэдис, и взяла Глэдис за руку в перчатке, и снова Глэдис не вырвала руку, не оттолкнула Норму Джин, ибо конный полицейский пристально смотрел на них. Скоро это случится. Скоро, но не сейчас. Глэдис была не в себе. Казалось, она не может вспомнить, где оставила машину. Но Норма Джин помнила, точно или хотя бы примерно, и в конце концов они нашли свой тускло-зеленый «форд» 1929 года выпуска на торговой улице, идущей перпендикулярно бульвару Уилшир. Норма Джин подумала: как это странно, ну прямо как в кино, что у тебя есть ключ от определенной машины; из сотен, тысяч машин у тебя есть ключ только от одной; ключ, который Глэдис называла ключом «зажигания». И когда ты поворачиваешь его, этот ключ «зажигания», заводится мотор. И теперь ты уже не потеряешься, не останешься в затруднительном положении за много миль от дома.
В машине было жарко, как в печке. Норме Джин хотелось в туалет, просто ужас до чего хотелось, и от этого она так и ерзала на сиденье.
Вытирая глаза, Глэдис раздраженно заметила:
– Одного хочу: не горевать. Но помалкиваю. – И неожиданно резко добавила, обращаясь к Норме Джин: – Что стало с твоим платьем, черт побери, а?
