Едва завладев стаканом, я демонстративно плюхнулся на диван, расположенный напротив кресел Грега и кэпа, отсалютовал обоим емкостью и не менее демонстративно сделал хороший глоток, предварительно покатав виски по рту. Капитан нахмурился, но я оставил это без внимания. Если каждый раз пугаться, инстинкт самосохранения атрофируется. К тому же, буду честен с самим собой, и пострашнее видали.
— Я склонен согласиться с Майком, молодой человек.
— Да сколько угодно, — пожал я плечами, повторно отдав должное односолодовому. — Господа, я решительно не вижу проблемы. За исключением нашего неизменного конфликта поколений.
— Прикинь, Грег, он не видит! — притворно изумился кэп. — Такой молодой, а уже проблемы со зрением.
— Ты к нему несправедлив, Майк, — не согласился мистер Слоун. — Не в зрении дело. Тут с мозгами напряженка, да и с манерами туговато. Может, соизволите проявить к старшим каплю уважения, Денис?
— Безусловно, мистер Слоун. Как только вы перестанете устраивать цирк с конями всякий раз, когда я прихожу с каким-либо предложением.
— Заслужи сначала, пацан!
— А это в вас, Михаил Владиславович, все еще обида за бездарно продутое пари говорит. Пора бы уже и смириться с фактом.
— Хватит! — Капитан хлопнул ладонью по подлокотнику, неторопливо выпростался из кресла и принялся неспешно вышагивать по каюте, заложив руки за спину. — Действительно, цирк с конями! Денис, если ты настаиваешь, то я разложу ситуацию по полочкам.
Ну-ну, любопытно. Вообще-то наш капитан вполне адекватен. Ну, по большей части. Но иногда на него накатывает, и тогда к нему лучше прислушаться. Интуиция у него не хуже моей, а может и лучше. Он у нас природный псион, в отличие от меня. Я по большому счету читер. Без нанов и Зевса никуда, зато более универсален — у кэпа прямая связь только с материнским ядром «Молнии», а у меня с любой доступной техникой. Правда, сначала надо поиметь тактильный контакт, чтобы ботов подсадить. Вот такая любовь на расстоянии. Но на борту капитан царь и бог, этого не отнять. Да вот хотя бы сейчас: не переставая вышагивать, даже не меняясь в лице (разве что лоб чуть наморщил), Иванов усилием мысли активировал голопроектор, и половина помещения, не обремененная предметами роскоши, превратилась в объемное изображение области Млечного пути, занятого Колониальным союзом и пограничными территориями. Изображение, повинуясь невысказанному желанию кэпа, чуть померцало, переливаясь всеми цветами радуги, потом подсвеченная зеленым область скачком приблизилась, обретя четкость. Объемная вуаль превратилась в плотное скопление разноцветных точек, символизирующих отдельные звездные системы согласно классам светил, и капитан, не обращая внимания на метаморфозы каюты, продолжил прерванную мысль:
