Кароч, кто понял жизнь, тот не торопится. Гончаров вот тоже, хотя жизнь в его времена уж всяко была не в пример медленнее (интернетов-вацапов не было, письмо месяцы шло, неделю до имения на перекладных ехали), тоже понял что-то такое. «Столько дел, столько дел, а жить когда?» – вопрошает его Илья Обломов.
Суета сует в образе разных личностей то и дело стучится в его двери, но он всем говорит: «Обломайтесь». Ездить каждый день тусить «на обеды», следить за тем, чтобы прикид был модный, как Волков? Это даже для меня утомительно. Делать карьеру, как Судьбинский? Ну, если это судьба его такая канцелярская, то чо уж, велкам. Становиться писателем, как Пенкин? К чему все эти ненужные телодвижения, думает Обломов. Все вы, ребята, функции, а где же человек, спрашивает Илья Ильич Пенкина.
Вот и я вас спрашиваю: вот мы учимся, кто-то в секции-кружки ходит, куда-нибудь да поступим, работать придется. Постигнут ли нас страшные разочарования, как Обломова? Можем ли сделать так, чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы? Чо делать-то, чтобы не обломаться лет в сорок? Хотя Обломову, кажется, тридцать.
Сон Обломова. Если Карамзин писал пособие для девиц, то Гончаров, видать, для родаков. Смотрим сон Обломова и понимаем, что нужно сделать, чтобы вырастить из своего сына такого вот оладуха. Соответственно, смотрим кино про то, как воспитывали Штольца, и вуаля – получаем такого, как Штольц. Гончаров считает, что Штольц такой, потому что немец. Фигня. Штольц такой, потому что у него не было пассивного дохода, как у Илюшки-оладуха. Ну не мог ему папа-управляющий оставить имение, а мог только дать знания и навыки. А дальше крутись, сынок, как можешь. Тема эта мне вообще понятна. И он крутится – за себя и за того парня, Обломова. Даже Обломовку ему построил: дескать, вот твоя мечта, ты только переезжай. Но тому и это влом сделать. Короче, я за Штольца.
А однажды Обломов влюбился. И встал с дивана, вот она – сила любви-то!!! Буквально мертвецов из гроба поднимает!!! Теперь внимание, следим за руками, снова говорящие фамилии: он – Илья, она – Ильинская, типа Илье предназначенная. Но этот оладух сам себе ужасов напридумывал, Ольги стесняться начал, за портниху ее выдавать. А всё потому, что нет покоя и в любви, решил Обломов. Там тоже поршнями пошевеливать надо: семья, дом, дети пойдут, то-се. Лениво ему как-то. Но нашлась женщина, которая его полюбила со всеми недостатками, стала его женой, а по факту, канеш, прислугой. Но он все равно умер, потому что жить было лениво.
