«Ты у меня одна, словно в ночи Луна!» — отозвались два голоса под перебор гитары.
В наступившей внезапно темноте шла, обнявшись, парочка. Словно два заговорщика, которые выходят из дома, только под покровом ночи, пряча свои лица от посторонних. Я поднялась и пошла за ними.
Шла-шла за парочкой… Потом они попрощались на перекрестке. Парень побежал вниз по лестнице перехода, оставляя эхо своих шагов, и вскоре скрылся. А девушка еще стояла какое-то время. Ее фигура то вспыхивала в луче фар, то снова погружалась во тьму. Кажется, она никуда не спешила, а может, и вовсе не знала, куда ей идти. Неподвижность ее силуэта казалась неестественной. Но вот она вышла из забытья и застучала по мостовой каблуками. Судя по звуку шагов, она шла мне навстречу. Где-то рядом затарахтел мотоцикл. Он выехал из соседнего переулка и, поравнявшись со мной, обдал дождевой водой из лужи, заставив меня зажмуриться и выругаться. Когда я открыла глаза, мотоциклиста и след простыл. Только облачко дыма из выхлопной трубы все еще таяло в воздухе, заслоняя лицо подошедшей совсем близко незнакомки. Когда облако рассеялось — передо мной стояла Лиза.
Впервые Лизино появление было таким реальным, в полный рост, на расстоянии вытянутой руки. Я смогла разглядеть подробности ее детского, несколько сонного лица — еле заметный шрам на скуле, трогательно изогнутые брови, спокойный взгляд серых глаз, густые спутанные волосы какого-то искусственного, рыже-красного цвета. Ее тонкое тело было укутано в свободный плащ, очевидно, с чужого плеча. Весь ее облик не оставлял сомнений, что я имею дело с живым человеком. Но я все еще испытывала недоумение и даже страх от ее появления в моей жизни.
«Знаю, ты была на моей могиле», — прервала молчание Лиза. Ее голос был сорван или простужен, он казался более низким и сиплым, чем прежде.
Я не сразу нашлась, что ответить. Что отвечать? И почему мне неловко в этом признаться? Мне впервые с такой очевидностью стал ясен весь абсурд ситуации.
«Лиза, я…»
«Не будем об этом», — быстро проговорила она. И указав рукой в сторону сквера, побежала через дорогу. Я последовала за ней. Поднявшись по ступенькам и сев возле детской песочницы, она хлопнула рукой по скамейке: «Я здесь каждую лавку знаю». Усевшись, она тут же принялась колотить каблуком по земле, отчего под ногой стала образовываться небольшая ямка.
Я села рядом с ней. И принялась соображать, с чего лучше начать разговор, которого я ждала все эти дни. Время было дорого. И я спросила первое, что пришло на ум.
