«Счастье — это здоровый муж, здоровые гонорары, здоровый приусадебный участок, или ферма, — рапортовала она без запинки. — Но все это надо отработать, то есть заработать». Репортер тут же задал следующий вопрос: «Вы уже поете вживую?» «Пока нет!» — скромно ответила рыжеволосая.
«Книгу пишете?» Она кивнула: «Собираюсь! Конечно, писать буду не я. Умный книг не пишет, он их издает! Ха-ха!» Репортер тоже усмехнулся — ему понравилась шутка. Он продолжил: «Что вас вдохновляет на творчество?» Рыжеволосая заговорила, растягивая слова: «Не помню, кто написал эти строчки, меня они так… - она указала пальцем себе на грудь, — волнуют. «Я бы хотела жить с вами в маленьком городе и, может быть, вы бы даже меня не любили…» — многозначительно завершила она, закатив глаза. Репортер поблагодарил ее, закончил съемку и отошел. «Это стихи Марины Цветаевой», — шепнула я ей напоследок Винни уже нетерпеливо тянул меня за рукав, мечтая скорее уйти. «Правда? — она вскинула бровки, — никогда не думала, что Расцветаева может написать такие строчки! Она мой стилист, но она еще ведет колонку светской хроники в газете «Жизнь в Миллионрублевке». Никогда не слышали?» Но на мое счастье девушку подхватил очередной репортер, позволив мне и Винни исчезнуть, не попрощавшись.
Правда, на пути к выходу пришлось преодолеть еще одно препятствие. Телевизионщики с канала «Doigralis.ru» рассыпались комплиментами композитору Караськину. Они вели прямой репортаж.
«Вы — ангел! — говорила ему, краснея, девушка с микрофоном. — И музыка у вас — ангельская!» Лучи от осветительных приборов, образовали эффект нимба над головой композитора. «Да бросьте, — скромно отвечал Караськин, глядя в объектив камеры, — я просто пишу музыку о любви!» (Лохи, — думал он про всех, кто называл его «ангелом», — натуральные лохи.). Но девушка с микрофоном этого не могла знать. Преодолев смущение, она приступила к интервью. «Ваша последняя вещь, «Колыбельная мэру», будет исполнена для широкой публики?» Ответа я не слышала, мы с Винни уже сбежали.
Глава 11. «Толпа. Вариации»
Мы вышли из театра и побрели по Старой улице. Хотелось отдышаться. «Невероятно похожа…» — размышляла я вслух. «Лиза утверждает, что она и есть Детка, знаменитая телеперсона. А эта на фуршете тогда кто? Ты Детку хорошо помнишь?»
«Не-а…» — промямлил Винни.
«Ты экземпляр, — искренне поражалась я, — телевизор иногда смотреть нужно, чтоб понимать, где находишься… Хотя, по большому счету, может, и не надо. Так вот… Лиза погибла, а эта — ее двойник?»
