Шипы и розы | страница 32

Спускаться с неприступного Ай-Курта было труднее, чем подниматься, потому что нам с Салатовым пришлось нести Ключикова на руках. Он заявил, что стер себе ногу и не может передвигаться самостоятельно. Противно стеная, он стискивал наши шеи холодными потными руками и требовал, чтобы мы дышали ритмично. Достигнув опушки леса, мы сделали привал и закурили. Ключиков стал корректировать свой рапорт.

Вдруг раздалась громкая песня. Из лесу прямо на нас вышло человек двадцать девушек и юношей в полном горном снаряжении. Впереди шагал широкоплечий гигант с лицом молодого Геракла.

— Привет, товарищи, — сказал Салатов. — Кто вы и куда направляетесь?

— Альпинисты Электрозавода. Идем на штурм Ай-Курта.

— Опоздали! — ехидно засмеялся Ключиков: — Ай-Курт взят нами сегодня в пятнадцать часов шестнадцать минут. Вот рапорт!

— Не может быть! Покажите, как вы шли.

Ключиков сделал неопределенный жест рукой. Юный гигант засмеялся и вместе с ним стали смеяться все девятнадцать его спутников.

— Чудак человек, — сказал Геракл, отсмеявшись, — от того снежника, где вы были, до вершины Ай-Курта шесть часов ходу. Поняли? Шесть часов!

Через час мы выволокли Ключикова из лесу и сложили его бренные останки у обочины дороги. Идти он окончательно не мог. Добрый Салатов отправился на поиски лошади и через час вернулся в сопровождении гражданина, погонявшего хворостиной старого толстого осла. Мы погрузили незадачливого альпиниста на это малопочтенное животное и тронулись в бесславный обратный путь.

— Имейте в виду, Ключиков, — сказал Салатов, когда показались белые строения санатория, — я расскажу все. Боюсь, что вам придется завтра же запаковать ваш верный ледоруб и дать тягу. У наших санаторников, а в особенности у санаторниц острые языки.

— Черт бы задрал эти проклятые горы! — застонал бедный Ключиков и обморочно обнял толстую ослиную шею.