В восьмом часу вечера, когда уже сильно стемнело, с Суховской дороги донесли, что противник активности не проявляет и цепь его редеет. Два лыжника были высланы с нашей стороны в тыл, так как передано было, что противник готовится к отступлению. То же сделали и со стороны Лукашинской дороги. Нашей лыжной команде было дано распоряжение устроить засаду у Борка, верстах в семи.
Последний натиск противника потерпел неудачу. Противник был нами парализован и отступил.
Послали лыжную команду: семь человек с Павлом Астафьевым, но к месту засады прибыли лишь пять человек, ибо двое в пути отстали.
Делать было нечего: устроили засаду из пяти человек. Засада, пропустив мимо себя половину обоза противника, который растянулся на две с половиной версты, разом выстрелила из пяти винтовок. В обозе поднялось замешательство, солдаты побросали свои места, стали зарываться в снег, зарылся и сам атаман Красильников. Но разобравшись, что с нашей стороны действует небольшой отряд, авангард и арьергард противника выставили по нескольку пулеметов и открыли бешеный огонь, продолжавшийся около часу. Естественно, что пять наших товарищей вынуждены были отойти. На этот раз засада, ввиду недостатка сил, не дала желательного эффекта, но все же заставила белогвардейцев во время паники побросать много оружия и патронов.
Противник отступил к селу Рождественскому, закрепил его по нашему же образцу. Как он, так и мы принялись за разведку.
После этого боя в крестьянской среде вновь произошел сильный подъем. В ближайших волостях началось брожение против колчаковской власти, перекинувшееся до города Енисейка.
Мы этот промежуток времени использовали: вели агитацию, посылая опытных агитаторов, людей твердых, а зачастую и жестких.
Действовали не только словами, а если нужно было, то и силою оружия.
К этому времени произошло кучеровское восстание, где также орудовали наши товарищи.
В Абанскую волость с целью организации восстания был командирован Михаил Щекотуров>{26}, которому было поручено в первую очередь арестовать начальника милиции и всех милицейских, обезоружить их и, кроме того, арестовать всех наиболее ярых защитников Колчака.
При наличии в Абане 15-ти человек милиционеров действовать открыто было нельзя. Щекотурову пришлось скрываться. Ночью он подошел к дому начальника милиции и постучался. Тот, ничего не подозревая, отворил дверь и впустил его. Щекотуров, ворвавшись в комнату, направил наган в упор на начальника милиции и закричал: «Сдавай оружие, революция пришла!».
