— Слава Моисею! — выкрикнул кто-то.
— Слава! Слава! Слава! — подхватила толпа, скандируя в такт музыке.
Ради этого стоило сносить все невзгоды последних недель! Вот оно настоящее счастье! Жить ради других и чувствовать, что они это понимают и ценят! Моисей молча упал на колени и поклонился в ноги людям, что непрерывно выкрикивали его имя…
* * *
Улыбки встретили Моисея и позднее, на совете вождей. Открытая детская радость так явственно светилась на лицах седых патриархов, что Моисей и сам просиял.
Аарон, как обычно не стал дожидаться, пока все рассядутся:
— Мы сделали! Моисей, мы свободны!
— Да, Аарон, мы это сделали, — Моисей надолго замолчал, чтобы улыбнуться и кивнуть каждому из сидящих в кругу. Внутри все клокотало, хотя внешне казался спокойным. — Мы сделали первый шаг, но еще далеко не свободны. Свобода ждет в Мадиамской стране, до которой только предстоит добраться. Знаю, это не будет просто: впереди долгие дни пути по пустыне от колодца к колодцу, по крутым горам и каменистым долинам. И пока не выберемся из Египетского царства, не думаю, что можем чувствовать себя спокойно.
— Почему, Моисей? — спросил старейшина из рода Неффалимов. — Разве не уверял ты, что Рамсес слово дал на волю нас выпустить?
— Истинно так. Слово-то он дал, но не знаю, насколько слову тому доверять можно. А ну как хватится он завтра и решит все назад поменять? И войско за нами пошлет?
— А мы с войском тем также расправимся, как ночью на площади! — улыбки патриархов одобрили громкое восклицание Аарона.
— На площади нам внезапность и темнота помогли, а теперь Рамсес заранее подготовится.
— Моисей, ты ведь рассказывал, что не в почете у правителей Египетских коварство проявлять. Ты же сам из-за этого в немилость к Сети впал и от возлюбленной бежать был вынужден, так?
Патриархи с интересом следили за спором между Моисеем и Аароном. Нового вождя они почти не знали и с жадностью ловили каждую кроху правды о нем.
Моисею совсем не понравилось, куда идет разговор. Он до сих пор не нашел времени объясниться с Мариам и вовсе не желал посвящать остальных в подробности своей личной жизни.
— Аарон, ты прав. Я не помню случая, чтобы фараон нарушал данное им слово. Но, — поднятая рука прервала довольные возгласы, — помнит ли кто из вас, чтобы фараона принуждали отпустить на волю тысячи рабов?
— Моисей, люди устали, им нужен отдых. Пусть попразднуют денек — не так много счастья выпадало на их долю, — и опять кивками старейшины поддержали предложение патриарха Симеонов.
