Небо со стороны кладбища было подсвечено красным.
- Ну вот, - вздохнул Давид, - всегда так. Сначала погром, потом костры жгут.
- А что, они уже делали это? - удивлённо спросил Франц.
- Конечно. Только раньше больше еврейским кладбищам доставалось, а сейчас уж, видно, всё равно - крушат всё подряд. Ты слишком мал, не помнишь. А вот восемь лет назад не только могилы разрушали, но и магазинам досталось. Ну ладно, а вот ты меня просвети, что мы скажем сестре Лауре? Или не Лауре, кто там у вас сейчас вместо Цербера?
- Я не знаю, - пробормотал Франц.
- Ну хорошо, что-нибудь придумаем. Ты, если совсем плохо будет, заходи к нам. Только уговор - больше двух друзей не приводить. Мы, знаешь, тоже небогаты.
- Я не буду приводить друзей, - горячо пообещал Франц.
Давид усмехнулся:
- Ну-ну, зачем же так категорично, одного друга можно привести иногда, самого близкого.
Он подмигнул Францу. Они остановились у приютских ворот. Вышедшей на стук дежурной Давид очень убедительно поведал удивительную историю о том, как его больная жена шла мимо приютского двора с рынка, но на дороге у неё случился жесточайший приступ радикулита. И вот этот благовоспитанный мальчик, Франц, не только помог ей сдвинуться с места, но и довел её домой, помог разобрать покупки и сбегал в аптеку за лекарством.
- Я был занят на службе, - вдохновенно врал Давид уже не только дежурной монашке, но и срочно вызванной сестре Августе, - не смог отвести мальчика в приют раньше.
- Ночевал он тоже у вас? - спросила Августа, сердито зыркнув на посетителя.
- Ночевал? - переспросил Давид с тем же весёлым недоумением, но потом поправился, - да, разумеется, и ночевал у нас. Так, знаете, много работы, возвращаюсь домой совсем вымотанный - война... Надеюсь, его пропажа не доставила сёстрам большого беспокойства? Такой, знаете, воспитанный, мальчик, сразу заметно, как много забот вкладываете вы в своих воспитанников.
- Мы, конечно, волновались, - сдержанно ответила Августа, - хорошо, что в этот раз не стали заявлять в полицию. Мы благодарим, конечно, что вы его привели, но сделать это следовало намного раньше. Этот ребёнок находится на попечении нашего монастыря, мы ответственны за него.
- Каюсь, если ещё раз случится нечто подобное, я сделаю, как вы говорите, сестра, - улыбнулся на прощание Давид.
Так Франц избежал не только колотушек, но и заточения в чулан. Ну дядька и мастак врать, - думал он в эту ночь, засыпая.
Сестра Августа прекрасно чувствовала ложь, но она никак не могла найти объяснение, зачем выгораживать этого выродка Нойманна совершенно постороннему, вполне приличному человеку.
