- Раньше мы хорошо жили. Отец счетоводом работал в порту. Потом вот я заболел...
Внезапно он прервал сам себя и спросил вполне буднично:
- Ты же знаешь, что я скоро умру?
- Нет, не знаю, - удивился Франц, - а почему?
В его жизни ещё никто не умирал, поэтому смерть казалась чем-то абсолютно не связанным с его реальностью. Иногда в приют попадали сироты - дети, у которых родители умерли, но для Франца это были только слова. Иногда он даже думал, что, может быть, никаких родителей у этих сирот и не было, и это просто выдумка.
Второй Франц важно ответил:
- Потому, что я болею. Кашляю.
- Подумаешь! - рассмеялся приютский, - я вот тоже вчера кашлял, а сегодня уже здоров. Я же не умер!
- А мой отец думает, что я скоро умру, - пробормотал второй Франц, - он и пить поэтому начал. А когда он напивается, он ничего не соображает. Он нас с мамой из дома выгнал, и все наши вещи забрал, а теперь пропивает их.
- Да знаю я уже про это... А что, он теперь всё время пьяный?
- Да почти всегда.
Мальчишки помолчали.
Вдруг Франц принял решение:
- А давай ваши вещи обратно заберём?
- Так он же не отдаст!
Франц засмеялся:
- Мы у него спрашивать не будем. Влезем в окно, когда он будет спать, и всё в окно повыкидываем.
Новый знакомый испуганно попятился:
- Ты что! Знаешь, какой он становится страшный, когда выпьет?
- Я не боюсь его. Если ты боишься, я сам всё сделаю.
Второй Франц только улыбнулся своей грустной взрослой улыбкой.
Когда Франц обещал восстановить справедливость, он вовсе не шутил и не собирался отступать. С удивительным для своего возраста упорством он представлял себе, как проникнет в дом, и станет сбрасывать в окно женские и детские вещи, пока несчастный пьяница будет спать. Этот бледный заморыш, носящий такое же, как у него, имя, даже не особо нравился Францу. Сказать по правде, он вообще не слишком тянулся к своим сверстникам, предпочитая детей постарше. Но история, которую он невольно узнал, показалась ему очень несправедливой, неправильной. Ведь этот худосочный Франц не сделал ничего плохого. Он не виноват в том, что заболел. Тем более не виновата его мама. За что же их выгнали из дома? Это была странная, несправедливая загадка. И Франц решил её исправить. Тем более, что эти люди поделились с ним своей едой.
Прослонявшись целый день по улицам, Франц под вечер очутился возле уже знакомого дома, где жил отец его нового приятеля. Дом казался нежилым, окна были закрыты, шторы задвинуты, огонь не горел.
