Вовка утратил дар речи – всё, нет больше плана, ведь нет страховки – нет денег. Нет денег— нет планов. Почему она так спокойна? Почему она всегда такая спокойная? – Почему?
– Что почему? – Переспросила Алла.
– Почему ты такая спокойная? – Сиплым голосом переспросил ошарашенный новостью Вовка. – Что ты теперь думаешь делать?
Алла снова уколола его вызывающим взглядом и слегка повернув набок голову, какое-то время пристально взирала на него снизу вверх, а затем, чеканя каждое слово, спросила:
– Вот, на кой черт ты мне такой нужен, а?
И развернувшись пошла своей доро́гой.
– Как паршивого щенка… – Прокатилось у него в голове, – как надоевшую, ненужную собачонку…
В груди ломило – нечем было дышать и очень хотелось плакать. Лицо сделалось пунцовым и прокля́тый ком в горле мешал сглотнуть сухую горечь от сигарет. Зубы крепко прикусили нижнюю губу, не давая вырваться рёву, застывшему где-то глубоко внутри. – Сволочь, Алка… Просто кинула и все…
Пить. Чертовски хочется пить. Надо валить отсюда. Куда? Только не домой…
Раньше он поехал бы к Алке, а теперь совсем некуда. Хоть в лес беги…
Лес!
Вовка почти бегом добрался до мотоцикла и рванул по дороге, обдав пылью трущихся на обочине мужиков.
***
Бросив транспорт на едва приметной тропинке, Володя побрел через бурелом и кусты вглубь леса – к заброшенной сторожке.
– Коза ты, Алка, вот ты кто. Не нужен я тебе, значит, да? Отлично! Ла-а-адно, поглядим!..
Избушка была сложена из тонких стволов деревьев, и подоткнута мхом. Давно забытая, вся перекосилась и поросла зеленым ковром. Вовка аккуратно отодвинул полотно двери, сколоченное из тесаных досок и просто опертое на дверной проем, и ввалился в полутемное помещение. Внутри было промозгло и пахло гнилью. Через единственное окно, без стекла и даже рамы, а только с обрывками полиэтилена по кромкам – бил прожектор солнечного света; в его широком луче густо плавала пыль, переливаясь вихрями, как радужные пятна на мыльном пузыре. Комната была пустой – лишь пара криво висящих самодельных полок. Пол, устланный теми же досками, из которых была сделана дверь, был проломан в некоторых местах – если угодить ногой в дыру, то легко можно было вывернуть лодыжку, или даже сломать. Удивительно, как только Вовка не навернулся, таская сюда продукты ночью. В дальнем, наиболее темном углу, была навалена груда мусора – останки элементарной мебели, доски и ветки. Под этим хламом был припрятан гастрономический клад.
