Да и одежда на девушке была, мягко сказать, странная. Возможно, в таком необычном свете и сквозь алкогольные пары он воспринимал ее не такой, какой она была на самом деле, но Андрей об этом не задумывался. Он видел перед собой мечту, которую искал и ждал всю свою жизнь. Он оглядывал ее с головы до ног, и только разум где-то в своих темных закоулках сознания фиксировал ее облик, раскладывая все по полочкам.
На девушке была кожаная безрукавка - хотя он мог и ошибаться по поводу материала, но это неважно - безрукавка была надета прямо на голое тело, оставляя открытыми плечи и руки, и подчеркивая немаленькую грудь. Он, словно мальчишка, пялился на декольте, рисуя в своем воображении невидимые глазу формы. С трудом оторвав взгляд от выреза, он бесцеремонно стал разглядывать дальше. Его внимание привлекли наручи, закрывающие руки от локтя до запястья. Они тоже были кожаные с металлическими вставками, которые поблескивали на свету. На талии безрукавка была перетянута широким поясом, а с боку висели... ножны - Андрей хорошо видел простую рукоять меча. Вместо юбки, как у его любимой героини Ксены, на девушке были короткие штаны, которые называют бриджами, а на ногах - что-то отдаленно напоминающее сандалии римских гладиаторов.
Андрей уже не первый раз оглядывал ее фигуру сверху донизу снова и снова, не в состоянии поверить в ее реальное существование. Он боялся сдвинуться с места или сделать какое-то неаккуратное движение, чтобы не развеять это странное волшебное видение. Он сосредоточил взгляд на ее губах, поскольку видел, что они двигаются, но не слышал ни звука. Андрей сделал шаг, стараясь подойти к девушке ближе. Незнакомка не сдвинулась с места, продолжая что-то говорить, затем она протянула ему руку, и внутри мужчины что-то сжалось, сердце застучало как ненормальное. Он боялся, что стоит ему дотронуться до нее, и она тут же исчезнет, растает, как дым, развеется, словно туман, и он снова останется один на один со своими мечтами.
Он сделал еще один шаг, девушка улыбнулась шире. Андрей, словно завороженный, смотрел на эти губы и чувствовал, как желание медленно и верно растет в его теле и душе. Он даже в далекой юности никогда не чувствовал такого влечения к противоположному полу, а тут распалился как мальчишка, и его желание все больше росло. Он уже явно, до боли, ощущал его в своих штанах. Такого с ним еще не случалось. Он, как сумасшедший, хотел женщину, именно эту женщину, что так открыто улыбалась ему, без жеманства и заигрывания.
