У Холли было почти все для статьи: данные о мальчике, Билли Дженкинсе, который едва не погиб под колесами пикапа; описание события; свидетельства очевидцев; комментарий полиции и невнятные извинения пьяного водителя пикапа, успевшего еще и себя пожалеть. Не хватало только одного, зато самого важного, – информации о спасшем ребенка герое, Джиме Айронхарте. Читатели захотят узнать о нем как можно больше, но пока у Холли были только его имя и сведения, что он из южной Калифорнии.
Коричневый чемодан Айронхарта стоял у стены рядом с Холли. Она не сводила с него глаз. Так и подмывало посмотреть, что внутри. Сначала Холли показалось странным ее собственное нездоровое желание. Но потом, будучи профессиональной (или даже прирожденной) журналисткой, которую интересует все, что выбивается из общего ряда, она поняла, в чем загвоздка: мужчина шел с чемоданом по спальному району.
Когда Айронхарт, прихрамывая, вышел из туалета, Холли все еще смотрела на его багаж. Она даже вздрогнула, словно действительно копалась в его вещах.
– Как вы? – спросила Холли.
– Хорошо. Но я ведь уже сказал, что не настроен отвечать на вопросы журналистов.
Джим причесал густые каштановые волосы и стряхнул как мог грязь с белых брюк. Он уже обулся, левый кроссовок был заметно помят и в одном месте разорван.
– Я не займу у вас много времени, – заверила его Холли.
– Не сомневаюсь, – сказал Джим и улыбнулся.
– О, бросьте, чего вам стоит.
– Мне жаль, но поверьте, во мне нет ничего интересного.
– Вы только что спасли ребенка от смерти!
– Да, но в остальном я весьма скучный персонаж.
Что-то заставило Холли усомниться в последнем утверждении, хотя она так и не смогла понять, в чем секрет его магнетизма. Мужчина лет тридцати пяти. Высокий, метр восемьдесят с чем-то. Худой, но мускулистый. Привлекательный, но не слащавый. И да – у него прекрасные глаза, но Холли никогда не западала на мужчин только из-за внешности, и уж тем более из-за определенных черт лица.
Джим взял свой чемодан и, хромая, пошел по коридору.
– Вам стоит показаться врачу, – поравнявшись с ним, заметила Холли.
– Ерунда, в худшем случае растяжение.
– Даже если растяжение, все равно не ерунда.
– Хорошо, куплю в аэропорту эластичный бинт. Ну или уже дома.
Наверное, притягательность Джима кроется в его манере держаться. Он улыбчив, говорит мягко, как джентльмен с юга, хотя южного акцента у него нет. И еще в том, как он пластично двигается, несмотря на хромоту.
