— Я не выношу табачный дым, — постно сообщила мадам Уварова. — У меня начинаются удушье и сильная головная боль.
— Простите…
— Ничего страшного, вы же не знали. Так о чем вы хотели со мной поговорить?
— О том вечере, когда произошло убийство, — ответила Кики, ловко входя в крутой поворот.
Мадам Уварова схватилась за сердце:
— Это был настоящий кошмар! Я теперь боюсь вечерами выходить из квартиры!
— Мне сказали, что в тот вечер мы с вами встретились на лестнице… И даже перекинулись парой слов.
— Подожди, что значит — «мне сказали»?! Вы разве этого не помните, Кира?
— Не помню.
Соседка сделала движение, словно собралась открыть дверцу и выскочить из машины на полном ходу. Кики слегка притормозила и незаметно нажала кнопку, блокирующую дверь. Кто ее знает, вдруг у нее нервы не в порядке, еще кинется под колеса, чего доброго!
— У вас проблемы с памятью?
Ее проблемы были связаны скорее с каким-то ловким, не стесняющимся в средствах человеком, но об этом мадам Уваровой знать вовсе не стоило.
— С памятью у меня все в порядке. К сожалению, я не могу вас всего рассказать, потому что… Потому что с меня взяли подписку о неразглашении!
Круглые глаза мадам Уваровой свидетельствовали о том, что незамысловатая ложь достигла цели. Она всплеснула руками и принялась послушно рассказывать.
— Я вернулась с работы около половины восьмого. По дороге забежала в магазин, купила тортик — ко мне вечером должна была заехать племянница…
Племянницу эту Кики помнила очень хорошо. Она приезжала к мадам Уваровой довольно часто, и однажды Стас помог обеим поднять на четвертый этаж коробку с чем-то тяжелым: то ли микроволновкой, то ли музыкальным центром. С тех пор и тетка, и племянница вообразили, что Стас неравнодушен к последней, и принялись всячески выказывать к нему расположение.
Сначала Кики смешила эта ситуация, потом она начала злиться, а вскоре просто смирилась и перестала обращать внимание на эту самую племянницу, особенно после того, как Стас объявил, что чересчур упитанные несовершеннолетние девицы совсем не в его вкусе!
— …тортик и пакет сока. На лестнице я вас и увидела — вы шли чуть впереди и медленно поднимались.
— Медленно? — обычно Кики чуть не бегала по лестницам — она вечно опаздывала, спешила куда-то, а потом это вошло в привычку.
— Да, у вас в руках были вещи: большой чемодан, обитый тканью в клетку, а в другой руке черный кожаный портфельчик…
Да, девушка, изображавшая Кики, просто обязана была подниматься медленно: чтобы все соседи, которые могли быть в тот момент в подъезде, смогли обратить на нее внимание.
