Отец потирает переносицу и вздыхает. Затем мы вместе подходим к дивану у противоположной стены, чтобы сесть. Я чуть не перескакиваю через папу, так как хочу усесться как можно ближе к нему.
– Я знаю, Люси, ты считаешь, что все это сплошной блеск и слава, но изъятие воспоминаний оставляет на тебе след. Даже твой прапрапрапрадед знал это, когда только начал этим заниматься, – он жестом указывает на стену позади рабочего стола, на которой висит зернистая черно-белая фотография прадедушки Миллера. На снимке он стоит перед недавно построенным Домом Воспоминаний. Он широко улыбается, как будто знает, что скоро изменит жизни тысяч людей к лучшему. При мысли, что я несу его наследие и наследие всех потомков Миллеров, мое сердце наполняется гордостью.
– Я знаю, что это не всегда просто, пап. Люди не приходят к нам с просьбой забрать хорошие воспоминания. Они отдают нам свои печали. Это значит, что и мне придется прочувствовать их печаль, когда я буду ее забирать из их мыслей. Я прекрасно это понимаю. Сколько себя помню, я наблюдаю, как ты это делаешь. Но я хочу помогать людям. Я хочу быть как ты. Это и есть то, чем занимается наша семья, – мы помогаем людям.
Я вспоминаю, каким измученным иногда выглядит отец после долгих сеансов «освобождения от воспоминаний», словно весь этот груз ложится не только ему на плечи. Но разве это не наша работа забирать их боль, даже если это означает, что и нам придется прочувствовать какую-то ее часть? И это совсем не значит, что мне неизвестна грусть или тоска, которую невозможно вынести.
Раздается еще один долгий вздох, но я вижу, как он постепенно сдается.
Я наклоняюсь вперед.
– Пожалуйста, пап. Я готова. Я уже давно готова. Я смогу с этим справиться. Я хочу помогать людям, как и ты. Это то, чего я всегда хотела.
«Это и то, чего хотела мама», – думаю я про себя, но так и не решаюсь произнести вслух.
Папа согласно кивает, так слабо, едва уловимо, что сложно заметить. Я так взволнована, почти уверена, что могла бы осветить рождественскую ель вместо гирлянды.
Папа делает глубокий вздох:
– Хорошо, но в первый раз тебе лучше попрактиковаться на мне.
