; другой родовитый князь, И. М. Воротынский, задолжал ему 20 рублей, князья Кубенский, Вислый и другие – от 180 до 7 рублей. Князь Иван Мезецкий задолжал Протопопову 200 рублей; у него осталось от вотчины только полсела; он породнился со своим кредитором, женился на его дочери и жил затем во дворе своего тестя 13 лет, «пил-ел» у него и на его средства (его подмогою) снаряжался на военную службу
[51]. Недостаток денег заставлял князей продавать и закладывать, большей частью по частям, свои вотчинные княжества; покупщиками вотчин являлись чаще всего монастыри, накопившие в то время значительные капиталы. Переходу земли из рук князей и других землевладельцев в монастыри сильно содействовал также благочестный обычай давать вотчины инокам на поминовение души. Сохранившиеся акты о финансовых и поземельных отношениях князей Ухтомских, потомков белозерских удельных князей, представляют, как замечает названный выше исследователь, типичные примеры того, какими способами и в каких значительных размерах монастырь разрушал и поглощал родовые владения соседних князей, своих покровителей и благодетелей. В 1557 году князь Д. Д. Ухтомский с тремя сыновьями продал Кириллову монастырю село с 17 деревнями и починками за 350 рублей и вола в придачу; через три года тот же князь продает монастырю еще 4 свои деревни за 100 рублей с лишком.
Около того же времени (1558). Кириллов монастырь купил у князя П. А. Ухтомского большую вотчину, село Никитино с деревнями, затем в 1563 году дал тому же князю 200 рублей под залог села Семеновского. Третий князь рода князей Ухтомских заложил в 300 рублей свою вотчину князю В. Ф. Пронскому; но этот последний, в свою очередь, принужден был вскоре (1558) перезаложить эту вотчину монастырю. За короткое время, в 5–6 лет, значительная часть земель этих князей перешла во владение монастыря; сверх того в 1575 году князь И. Ю. Ухтомский дал Кириллову монастырю вкладом на поминовение часть принадлежавшего ему берега реки Ухтомы. В 60-х и 70-х годах XVI века перешло в Троице-Сергиев монастырь весьма много вотчин князей Стародубских, Ромодановских, Гагариных и других наследников земель прежнего удела Стародуба-Ряполовского. До какой степени дробились и мельчали многие княжеские земли, показывают сохранившиеся сведения о дележах между князьями-наследниками. Когда князья Федор и Роман Гундуровы, из рода стародубских князей, в 1559 году делили вотчину своего родственника, то князю Федору достались большой двор в селе и к нему несколько крестьянских дворов, половина пашни и пожень. Церковь, попов двор, мельницу и мельников двор князья оставили в общем владении.
