— Есть один выход, дорогая. — Вздохнул Вильям. — Согласишься ли ты?
— Ты же говорил, что мы не можем. — Догадался Рамирес.
— Не можете чего? — С надеждой спросила Жанна.
Вильям еще раз вздохнул.
— Послушай, мы с Рамиресом направляемся в Атлану. Ты никогда не спрашивала нас, откуда мы приехали, почему и куда движемся. Мы предали одного… очень опасного, гм-м-м… человека. Мы должны были выполнить его поручение, но не смогли. Мы — дезертиры, Жанна. Наши принципы и взгляды разошлись, мы бросили службу. Мы бежим в Атлану, куда он не сунется. Во всяком случае, не скоро.
— Хочешь ли ты поехать с нами? — Рамирес серьезно посмотрел на нее. — Это опасно, но все будет выглядеть так, будто ты просто сбежала, а герцог не сможет испортить жизнь тебе и твоей семье.
— И когда-нибудь я смогу вернуться? — Спросила она.
— Сможешь. Он же не бессмертный, твой герцог. — Подтвердил Вильям.
— Я тоже. — Грустно добавила она.
Друзья переглянулись.
— Ну, некоторые существа бессмертны.
— Хватит уже этой болтовни. Не вы ли смеялись над этими суевериями на балу. — Слабо улыбнулась Жанна. — Я только и слышу о всякой нечисти. Это все — глупости и легенды. Давно известно, что люди вытеснили сказочных существ, и никто давно не видел даже цветочных фей.
Снова юноши переглянулись.
— А как же тот случай? Волка ведь не нашли? — Вкрадчиво поинтересовался Рамрес.
— Он снится мне ночами. — Продолжила Жанна, совершенно смутившись, — Вы не будете смеяться надо мной? Скорее всего, это из-за этого. — Жанна многозначительно коснулась забинтованного запястья.
— Нет, что ты. Расскажи. — Вдруг насторожился Рамирес.
— Он приходит ко мне, стоит закрыть глаза. Я не слышу его голос, слова сами приходят в голову. Потом он меняется… Хотя, скорее всего, это оборотень. — Вдруг засомневалась она.
Вильям нахмурился:
— И как он выглядит?
— Смутно помню его лицо… Глаза янтарные, с вертикальным зрачком… — Она смешно наморщила лоб, пытаясь вспомнить. — Острые скулы, тонкие губы. — Жанна задумалась на мгновение. — Эти глаза. Я хорошо запомнила их, они завораживают… У него выбриты виски, на них какие-то татуировки, узоры, волосы собраны в длинную косу. Все как в тумане… Помню, у него на мундире узор из символа.
— Символа? Помнишь его? — Заинтересовался Рамирес.
— Я нарисую.
Вильям заметался по комнате, подошел к маленькому бюро, что стояло возле окна, и протянул девушке бумагу и чернила.
Жанна положила бумагу на колени и стала рисовать.
— Какой странный… — глядя на набросок, сказал Рамирес.
