1
Сквозь сон Василий услышал чей-то голос, но никак не мог понять, кто зовет его. Открыв глаза, он увидел: комната залита ярким солнечным светом. В отворенных дверях стоит хозяйка Ивановна.
— Василий Сергеевич, проснитесь, вас вызывают в больницу.
— Сейчас, — Василий вскочил с постели.
За дверью слышался тревожный шепот санитарки:
— Сама принесла его на руках, а кровь так и хлещет, так и хлещет.
— Батюшки-светы, да как же его угораздило, сердешного? — скорбно спрашивала Ивановна.
На ходу застегивая рубашку, Василий вышел на кухню.
— Что случилось?
— Ой, Василий Сергеевич, такая беда стряслась. Брагина принесла своего сына Колю. Не знаю, успеете ли, — со слезами в голосе сообщила санитарка.
Василий не стал расспрашивать, кто такая Брагина и что произошло с ее сыном. Хотя он почти бежал, но пути, казалось, не будет конца. В ушах неотвязно звучали слова: «Не знаю, успеете ли…»
«Должен успеть, обязан успеть», — мысленно повторял он, все ускоряя и ускоряя шаг.
Когда Василий вбежал в амбулаторию, — увидел на кушетке окровавленного мальчика лет десяти-двенадцати.
Полчаса назад Коля Брагин — бойкий и шаловливый мальчишка — полез на крышу колхозного сарая, чтобы достать воробьиное гнездо, но сорвался и упал на борону. Острые зубья бороны прокололи в двух местах живот.
Даже по одному виду пострадавшего Василий понял, что случай очень серьезный. Лицо Коли мертвенно-бледное, перекошено от страшной боли, глаза полузакрыты. Обессиленный, он уже не мог кричать, а только тихо стонал.
Над мальчиком бестолково хлопотала перепуганная дежурная сестра Вера Богатырева, пытаясь остановить кровотечение, но бинт и вата мгновенно пропитывались кровью. Халат и руки сестры тоже были в крови.
Здесь же, в амбулатории, рыдала женщина — мать Коли. Увидев доктора, она бросилась к нему с протянутыми руками и сквозь рыданья бессвязно пролепетала:
— Миленький, родненький… спасите… сыночка спасите, Колюшку моего спасите…
Василий взял похолодавшую, почти безжизненную руку мальчика. Пульс еле прощупывался.
— Пи-и-и-ить, — с трудом выдавил из себя мальчик.
Вера схватила графин с водой, стоявший на столе, но Василий строго предупредил:
— Богатырева, оставьте воду!
— Пить, сыночек просит пить, — простонала мать и сама потянулась к графину. — Сейчас, сыночек, сейчас…
— Воду нельзя.
— Да как же? Пить он хочет… пить…
— Воду ему нельзя, — повторил Василий, забирая из рук женщины стакан. — Успокойтесь и доверьтесь нам. Мы все сделаем для вашего сына, — мягко продолжал он и кивнул санитарке, чтоб та увела ее.
