Кристиан видел их всего дважды: первый раз — издалека, в зале суда, во время оглашения приговора по делу о краже секретной информации с серверов Департамента безопасности, и даже несмотря на слегка съехавшее зрение, хакер уловил на их лицах смесь презрения и… желания показать свою власть над дочерью. А это было уже верным признаком слабости, и Крис понял, что сумеет выдержать атаку, какую бы форму она не приняла.
Второй раз состоялся в больничном коридоре, в атмосфере тягостного ожидания приговора — на этот раз не судебного, а медицинского. Пока коллеги Линды всей бригадой откачивали девушку и её преждевременно родившуюся дочь, свежеиспечённые бабушка и дедушка не нашли ничего лучше, как заняться вытягиванием последних сил из Кристиана, словно заправские вампиры, чуя, что в сердце хакера и без того открыт широкий канал, по которому он отдавал свою энергию любимой богине, кричащей от боли за плотно закрытыми дверями.
Едва усталый реаниматолог радостно возвестил, что жизнь молодой матери и ребёнка вне опасности, родители Линды молча поднялись с места и вышли вон, не оборачиваясь.
Однако, спокойная жизнь Овердрайва, Иштар и маленькой Марии продолжалась недолго.
Через пару месяцев мать Линды, словно настигнутая запоздалым родительским инстинктом, начала названивать дочери по триста раз на дню, автоматной очередью выдавая кучу советов разной степени бесполезности, а вскоре тайком сняла копии ключей и стала заглядывать в квартиру на пятидесятом этаже когда ей вздумается, но, как правило, в те часы, когда Крис был на работе. Будто распробовав слово «бабушка» на вкус, пожилая женщина металась по квартире, то принимаясь за готовку блюд, которые не нравились ни Крису, ни Линде, то начиная уборку, в фоновом режиме повторяя заклинание «Ты устала, доченька, отдохни», до тех пор, пока Линда, держа на руках готовую заплакать Машку, не начинала чувствовать себя уставшей от этой непрошеной заботы гораздо сильнее, чем если бы сама, в одиночку, убралась в квартире и приготовила обед. А уж сколько было намёков вроде: «Если вы с ним разругаетесь, приезжай к нам с Машенькой, мы тебя всегда примем!.».
Линда никогда не сообщала Крису о дневных визитах матери, но в такие дни хакер словно сам чуял неладное на расстоянии, а когда однажды вечером, еле-еле уложив малышку спать, жена предприняла героическую попытку отдаться супругу и в самый ответственный момент разрыдалась у него на плече, простонав что-то вроде «Не могу, прости…», Крис мягко, но решительно сказал:
